Эстетика. Том третий

жительного смысла своих целей и характеров они могут, лишь от рицая другую столь же правомерную силу и нарушая ее целост ность, а потому они в такой же мере оказываются виновными именно благодаря своей нравственности. Я только что коснулся общих оснований для необходимости таких конфликтов. Нравственная субстанция, будучи конкретным единством, есть целостность различных отношений и сил, кото рые, однако, лишь в бездеятельном состоянии, как блаженные боги, свершают духовное дело, наслаждаясь нерушимой жиз ненностью. И наоборот, в понятии самой этой целостности заклю чен переход из первоначально еще абстрактной идеальности в реальную действительность и явление в мире. Благодаря приро де этой стихии простые различия, подхватываемые индивидуаль ными характерами на почве определенных условий, должны пе рейти к своему противопоставлению и коллизии. И б о т , вообшѳ пребывающие только на Олимпе и на небе фантазии и религиоз ного представления в их мирном покое и единстве, лишь теперь становятся чем-то поистине серьезным, когда они реально вступают в жизнь как определенный пафос человеческой индиви дуальности и, несмотря на всю праівомерность, своей определенной обособленностью и противоположностью по отношению к иному приводят к вине и несправедливости. уу. Однако тем самым полагается неопосредствованное про тиворечие, которое хотя и может выявиться в реальности, но не может сохраниться в ней как субстанциальное и подлинно дей ствительное пачало. Оно находит свою настоящую правду лишь в том, что снимает себя в качестве противоречия. И потому, на сколько оправданны трагические цель и характер, насколько не обходима трагическая коллизия, настолько же оправданно и не обходимо, в-третьих , трагическое разрешение раскола. Ибо пос редством этого разрешения осуществляется вечная справедли вость в целях и индивидах, так что нравственная субстанция и ее единство восстанавливаются с гибелью индивидуальности, на рушающей ее покой. Ибо хотя характеры и стаовят перед собой в качестве щели неч то значимое в самом себе, они могут выполнить это только траги чески, только противореча друг другу в своей наносящей ущерб односторонности. Истинно же субстанциальное, которое должно обрести реальность, не есть борьба обособленностей, как бы она ни находила свое существенное основание в понятии ре альности мира и человеческого действия, а представляет собой примирение, когда определенные цели и индивиды осуществля ют себя в полной гармонии, не противореча и не нанося друг

, 576