Эстетика. Том третий

α. Прозаическое в историографии заключалось по преиму ществу в том, что, хотя ее содержание и могло быть внутренне субстанциальным и отличаться положительной действенностью, действительный ее облик по необходимости являлся в сопровож дении относительных обстоятельств, громоздящихся случайно стей и затмевающих его произвольных моментов, — но при этом историк не имел права изменить эту форму реальности, до кон ца принадлежащую непосредственной действительности. αα. Дело такого преобразования и является главным приз ванием поэтического искусства, когда оно по своему материалу вступает на почву исторического описания. В этом случае оно должно отыскать внутреннюю сердцевипу и смысл события, действия, национального характера, выдающейся исторической индивидуальности, удалив прп этом хаотическую игру случай ностей и побочные моменты происходящего, относительные об стоятельства и черты характера, и поставив на их место такие, через которые ясно будет просвечивать внутренняя субстанция явления, так что только в таком преображенном внешнем облике она может обрести соразмерное себе существование, и только теперь может быть развито и выявлено разумное в себе и для себя начало в соответствующей ему в себе и для себя действи тельности. Только благодаря этому поэзия может ограничить внутри себя свое содержание, сделав его устойчивым средоточи ем определенного произведения, и только тогда это содержание сможет развернуться в замкнутую целостность, поскольку оно, с одной стороны, более теспо связывает отдельные части, а с другой стороны, не ущемляя единства целого, предоставляет каж дой единичпой детали право самостоятельно запечатлеть свой облик. ββ. Поэтическое искусство может идти еще дальше в этом отношении, если сделает своим основным содержанием не мате риал и значеппе действительно происходивших исторических событий, а какую-нибудь близко или отдаленно родственную им мысль, человеческую коллизию вообще, используя историческую обстановку, факты и характеры, скорее, лишь как индивидуали зированное обрамлепие. Здесь возникнет, однако, двойная труд ность, поскольку или факты, известные из истории и заимствуе мые для изложегіия, не вполне будут сообразовываться с этой основной мыслью, или же, наоборот, если поэт отчасти сохранит эти известные сведения, а отчасти изменит их в важных момен тах для своих целей, возникнет противоречие между тем, что твердо устоялось в наших представлениях, и тем, что вновь соз дано поэзией. Трудпо, но все же необходимо преодолеть этот ,377