Эстетика. Том третий

произвол. Движение от аккорда к аккорду должно корениться от части в природе самих аккордов, отчасти в природе тональностей, к которым они приводят. В этом отношении теория музыки вы ставила многочисленные запреты, раскрытие и обоснование кото рых привело бы нас к весьма сложным и обстоятельным размыш лениям. Поэтому я ограничусь здесь немногими самыми общими замечаниями. с) Мелодия Вспомним, что занимало нас прежде всего в отношении осо бых музыкальных средств выражения. Сначала мы рассмотрели формирование временной длительности звуков с точки зрения так та и ритма. Отсюда мы перешли к реальному звучанию: во-пер вых, к звучанию инструментов и человеческого голоса; во-вторых, к твердому определению меры интервалов и их абстрактной по следовательности в гамме и различных тональностях; в-третьих, к законам отдельных аккордов и их развития друг в друга. По следней областью, в которой соединяются все прежние и в этом тождестве образуют основу для подлинно свободного развертыва ния и соединения звуков, является теперь мелодия. Гармония охватывает лишь существенные отношения, состав ляющие закон необходимости для мира звуков, сама же, как и такт и ритм, не является музыкой в собственном смысле, а обра зует лишь субстанциальный базис, закономерную основу для вы ражения свободной души. Таким свободным звучанием души в сфере музыки является только мелодия. Она представляет собой поэтическое начало музыки, язык души, изливающий в звуках внутреннее наслаждение и страдание и в этом излиянии смягчаю щий естественную силу чувства и возвышающийся над нею. Ибо музыка делает слышимым внутреннее волнение, непосредственно захватывающее человека, превращает его в свободное пребывание у себя, освобождая тем самым сердце от давления радостей и пе чалей. Мелодия является высшей поэтической стороной музыки, областью ее собственно художественных открытий в использова нии тех элементов, которые мы рассматривали до сих пор, π об этом последнем элементе нам и следовало бы теперь говорить. Однако именно здесь мы встречаемся с упомянутыми выше трудностями. С одной стороны, для подробного и основательного изложения предмета требовалось бы более точное знание правил композиции и совсем иное знание наиболее совершенных музы кальных произведений, чем то, какое я сумел приобрести. Ведь редко услышишь по этому поводу что-нибудь определенное и раз вернутое от подлинных знатоков и музыкантов — и меньше всего

,314