Эстетика. Том третий

на пе совсем en face, но обращена несколько в сторону. Поэтому если индивиды не представляют собой чего-то в самом себе за конченного и готового, подобно святым, ангелам и т. п., и если они могут заинтересовать только определенностью какой-нибудь ситуации, каким-нибудь одним моментом, особым действием, то неуместно изображать их как самостоятельные фигуры. Такова последняя работа Кюгельхена в Дрездене — четыре головы, бюсты Христа, Иоанна Крестителя, евангелиста Иоанна и блудного сына. Что касается Христа и евангелиста Иоанна, то, когда я смотрел на них, меня удовлетворил их замысел. Но Иоанн Креститель и особенно блудный сын не представились мне настолько самостоятельными, чтобы можно было созерцать их в таком виде, как бюсты. Наоборот, здесь необходимо при дать этим фигурам деятельность и действия или по крайней мере поставить их в такие условия, благодаря которым они в живой связи со своим внешним окружением получили бы харак терные черты индивидуальности завершенного в себе целого. У Кюгельхена голова блудного сына, правда, очень хорошо вы ражает боль, глубокое раскаяние и подавленность, но то, что это раскаяние именно блудного сына , намечено лишь изображением маленького стада свиней на заднем плане. Вместо этого симво лического указания мы должны были бы созерцать его среди стада свиней или в другой сцене из его жизни. Ведь у блудного сына нет какой-то иной всеобщей, целостной личности, он суще ствует для нас только в известном ряде положений, в которых его описывает рассказ, в противном же случае становится про сто аллегорией. Он должен быть представлен нам в конкретной действительности, как он покидает отчий дом, или впадает в ни щету, в его раскаянии, или при возвращении. В таком же виде свиньи на заднем плане немногим лучше, чем записка с обозна чением названия. ββ. Вообще, поскольку живопись должна иметь своим содер жанием все своеобразие субъективной задушевности, она еще менее, чем скульптура, может останавливаться на лишенном си туации покое в себе и чисто субстанциальном понимании харак тера. Она должна поступиться этой самостоятельностью и ста раться изобразить свое содержание в определенной ситуации, многообразии, различии характеров и образов, в их связи друг с другом, а также воспроизвести их внешнюю обстановку. Про гресс живописи, благодаря которому она только и достигает ха рактерной для нее точки зрения, заключается в отступлении от чисто традиционных, статуарных типов, от архитектонической постановки и окружения фигур, от замыслов в духе скульпту

243