Эстетика. Том третий

ной субъективности, принцип нашего собственного существования и жизни, и мы видим в ее произведениях то, что действует и дея тельно в нас самих. Бог в скульптуре остается противостоящим созерцанию как простой объект, в живописи же божественное в самом себе нача ло является в виде духовного живого субъекта, нисходящего в об щину и дающего возможность каждому мирянину вступить с ним в духовную связь π общение. Субстанциальное начало не пред ставляет собой /неизменной, 'застывшей индивидуальности, подоб но тому как это проявляется в скульптуре, а переносится в са му общину и обособляется в ней. Тот же самый принцип отличает субъект от его собственной телесности и внешнего окружения вообще, равно как и опосред ствует внутреннюю сферу и это окружение. К кругу этого субъективного обособления как увеличиваюшейся самостоятель ности человека в отношении бога, природы, внутреннего и внеш него существования других индивидов и, наоборот, как ин тимнейшего отношения и тесной связи бога с общиной и отдель ного человека с богом, природным окружением и бесконечно мно гообразными потребностями, целями, страстями, поступками и деятельностью, свойственными человеческой жизни,— к кругу это го субъективного обособления относится все движение и жизнен ность, которых недостает скульптуре как по содержанию, так и по средствам выражения, и благодаря этому в искусство вводится неизмеримая полнота материала и многообразие способов изобра жения, отсутствовавшие до сих пор. Таким образом, принцип субъективности, с одной стороны, является причиной обособления, с другой же стороны, опосредствующим и соединяющим началом, так что живопись объединяет в одном и том же художественном произведении то, что до сих пор принадлежало двум различным искусствам: внешнее окружение, художественную трактовку кото рого давала архитектура, и духовный в самом себе образ, разра батывавшийся скульптурой. Живопись располагает свои фигуры в открытых ею самой внешней природе или архитектоническом окружении и при этом умеет благодаря чувству и задушевности восприятия сделать этот внешний элемент одновременно субъек тивным отражением, а также соотнести и согласовать этот эле мент с духом движущихся в нем образов. Таков принцип того нового, что живопись привносит к пре жнему способу изображения в искусстве. Если теперь поставить вопрос о порядке исследования, кото рый нам надлежит принять для более детального анализа, то я хочу наметить здесь следующее расчленение. 191