Эстетика. Том третий

П е р в а я г л а в а ЖИВОПИСЬ

Спокойная субстанциальная погруженность характера в себя наиболее подходит для того, чтобы служить предметом скульпту ры. Духовная индивидуальность этого характера воплощается в телесном бытии до полного проникновения и делает чувственный материал, представляющий это воплощение духа, адекватным духу лишь в отношении образа как такового. Средоточие внутрен ней субъективности, живость чувства, задушевность интимнейших переживаний не сделали слепую фигуру концентрацией внутрен ней жизни и не вызвали духовного движения, отмежевания от внешнего и внутреннего различения. По этой причине античные скульптурные названия оставляют нас в известной мере холодными. Мы не останавливаемся надолго перед ними или же наше длительное созерцание превращается, скорее, в научное изучение оттенков образа и его отдельных форм. Нельзя упрекать людей, если они не проявляют того боль шого интереса к великим произведениям скульптуры, которого за служивают последние. Ведь сначала мы должны научиться ценить их, и для нас либо сразу не оказывается ничего привлекательно го, либо вскоре раскрывается нам общий характер целого, и для детального проникновения мы должны сначала поискать то, что может вызвать дальнейший интерес. Но наслаждение, возникаю щее лишь в результате изучения, размышления, ученых познаний и всесторонних наблюдений, не составляет непосредственной цели искусства. Даже в этом наслаждении, достигаемом такими околь ными путями, остается неудовлетворенность античными произве дениями скульптуры, и она заключается в требовании, чтобы ха рактер развивался и переходил к деятельности и действиям во внешнем мире, к обособлению и углублению внутренней жизни. Поэтому живопись оказывается нам ближе. Именно в ней впервые проявляется принцип конечной и внутри себя бесконеч

190