Эстетика. Том четвертый

нечто известное, только не всем; однако здесь она есть нечто всем известное, только ее держат в тайне, то есть не болтают о ней в повседневной жизни, подобно тому как, например, евреи не называют имени Иеговы или как в повседневной жизни су ществуют вещи и положения, которые известны каждому, но о которых не говорят. Однако эти созерцания не являются мисти ческими в том смысле, в каком называются мистериями учения христианского откровения. Ибо в последних мистическое есть нечто внутреннее, спекулятивное. Греческие же созерцания оста вались тайной главным образом потому, что греки могли гово рить о них не иначе как в мифах, то есть не изменяя старине. Однако в этом культе, хотя он исходит из определенной про тивоположности, основой остается радостная ясность. Путь к очищению не есть бесконечная боль и сомнение , в которых абст рактное самосознание изолируется от себя в абстрактном зна нии и поэтому движется лишь внутри себя, пульсирует в этой пустой, бессодержательной форме, трепещет в себе и в этой аб страктной достоверности самого себя не может абсолютно дос тигнуть прочной истины и объективности и почувствовать их. В Греции это преобразование совершается всегда на основе ука занного единства как действительно совершаемое очищение ду ши, как абсолютный акт , оставаясь на этой первоначальной бес сознательной основе больше внешним душевным процессом , так как душа не погружается в сокровеннейшие глубины отрица тельности, как это происходит в том случае, когда субъектив ность полностью развита в своей бесконечности. Чтобы произ вести на душу более глубокое впечатление, воображение рисует ужасы, страшные картины, пугающие образы и т. д., и, напро тив, для контраста с этой ночной стороной создает ослепительно яркие образы, поражающие своим великолепием, и посвященный очищается , созерцая эти образы и -переживая вызываемые имп душевные движения. Эти мистические созерцания соответствуют созерцаниям божественной жизни, которая изображается в трагедии и коме дии. Страх, сострадание, печаль в трагедии — те состояния, в ко торые ввергается самосознание,— как раз и представляют собою путь очищения, на котором совершается все, что должно быть свершено. Подобно этому созерцание комедии и отказ самосозна ния от своего достоинства, своей значимости, своего мнения о себе, даже от своих более глубоко заложенных сил — этот всеобщий отказ от всего самостного как раз и есть тот культ, в котором дух путем отказа от всего конечного обретает непоколебимую досто верность самого себя и наслаждается ею. 277/