Эстетика. Том четвертый

всеобщее для нашего сознания, оно поглощает эти особенности и низводит их до прекрасных образов фантазии, содержание и смысл которых хотя и ценны для нас, но сами они не могут считаться чем-то истинно самостоятельным. Однако в греческой жизни поэзия, мыслящая фантазия сама является, по существу, почитанием богов. Поскольку, с одной стороны, эти силы бесконечно раздроблены и, хотя они образу ют замкнутый круг, но, будучи особенными, приближаются к бесконечности их действительных связей (сколько особенных от ношений постигается, например, в ГІалладеі), и поскольку, с дру гой стороны, идеал изображается в человеческом чувственно-ду ховном облике, то это изображение является неисчерпаемым и должно все время развиваться и обновляться, ибо религиозность сама есть непрерывный переход от эмпирического наличного бы тия к идеалу. Здесь еще нет прочного, духовно-определенного по нятия, нет учения, истина как таковая выступает не в форме мысли, а божественное предстает в имманентной связи с действительностью и поэтому вновь и вновь поднимается и воз никает в ней и из нее. Если это деятельное созидание завершает ся искусством, если фантазия принимает свою последнюю прочную форму, так что устанавливается идеал, то с этим связа на гибель религиозной жизни. Однако до тех пор пока творческая сила этого мировоззре ния еще свежа и деятельна, имеет место высшая ассимиляция божественного, так что субъект через себя превращает бога в нечто присутствующее и выявляет его в самом себе. Поскольку сознательная субъективность бога остается при этом, с одной стороны, в качестве чего-то потустороннего, то это изображение божественного является в то же время его признанием и почита нием его субстанциальной сущности. Таким образом, божествен ное получает признание и почитание, и это выливается в форму празднеств, игр, зрелищ, песнопений—вообще в форму искусства, в форму представления. Ибо почитать кого-либо — значит иметь о нем высокое представление и выявлять это представление в деятельности и определенном поведении. Поскольку в произведениях искусства, в песнопении и празднествах народ выявляет представление божественного в са мом себе, он имеет культ в себе самом , то есть в своих празднест вах он показывает также свое самое превосходное, все лучшее, что у него есть, то, стать чем у него хватило способностей. Че ловек украшает себя; пышность одежд, украшение, танцы, пес ни, борьба — все предназначено для того, чтобы оказать честь богам, человек показывает свое духовное и телесное искусство,

272/