Эстетика. Том четвертый

Жертва, которая связана с наслаждением этими природными дарами, не имеет здесь смысла принесения в жертву чего-то внутреннего или конкретной реализации духа, но последняя есть, скорее, то, что удостоверяется и само вызывает наслажде ние. Жертва может иметь лишь смысл признания всеобщей силы, которое выражает теоретический отказ от части того, чем должно наслаждаться, то есть это признание является бесполез ным, бесцельным, непрактическим, бескорыстным самопожертво ванием, например, излияние ковша вина. Но в то же время жертва сама есть наслаждение: вино выпивается, мясо съедает ся, приносится в жертву и уничтожается единичное наличное бытие и проявление природной силы. Есть — значит жертвовать, и жертвовать — значит съедать. Таким образом, со всей жизнедеятельностью связывается этот высший смысл и наслаждение им: всякое дело, всякое на слаждение повседневной жизни есть жертва. Культ — это не отречение, не принесение в жертву некоторого владения, своеоб разного достояния, а идеализированное, теоретически-художест венное наслаждение. Свобода и духовность выходят за пределы всей повседневной и непосредственной жизни, и культ вообще выступает как непрерывная поэзия жизни. Культ этих богов нельзя поэтому назвать богослужением в собственном смысле слова, как это имеет место по отношению к некоей чуждой самостоятельной воле, от случайного решения которой зависит выполнение желаемого; здесь же само почитание уже содержит предшествующее исполнение желаемого, то есть оно само есть наслаждение. Дело заключается не в том, чтобы вызвать силу из ее потустороннего бытия и, ради восприимчивос ти к ней, освободиться от того, что с субъективной сторо ны самосознания отделяет от нее. Следовательно, речь идет не о лишении, отречении, освобождении от субъективного своеоб разия, не о страхе и самоистязании. Культ Вакха, Цереры есть обладание, наслаждение хлебом, вином. Поглощение их, следова тельно,—само непосредственное удовлетворение. Музы, к кото рым взывает Гомер, это в то же время его гений и т. д. Однако всеобщие силы затем вновь отдаляются от индивида. Из источников можно беспрепятственно черпать, по морю пла вать, но оно может также и разбушеваться; и море и звезды не только не благосклонны к человеку, но пугают его и несут ему гибель. Муза тоже не всегда благосклонна к поэту, уходит от него и плохо служит ему (собственно, поэт взывает к ней лишь тогда, когда он сочиняет поэму, и этот призыв и награда есть сама поэзия), сама Афина, дух, бог становится неверным. Тирен

270 /