Эстетика. Том четвертый

права, и тот, кто нарушает его, имеет Эвменид в себе самом; это то, что мы называем совестью. В «Эдипе в Колоне» Эдип говорит своему сыну: тебя будут преследовать Эвмениды отца. Эрос, любовь также не есть нечто лишь объективное, бог, но как сила представляет собой субъек тивное чувство человека. Анакреонт описывает битву с Эросом. Я теперь тоже, говорит он, хочу любить; уже давно Эрос запре тил мне это, но я не хочу подчиниться его запрету. Тут Эрос напал на меня. Я сопротивлялся, вооруженный латами и копьем. Эрос израсходовал свои стрелы, но потом сам проник в мое сердце. Чем могут помочь мне, заключает Анакреонт, лук и стре ла; ведь битва происходит во мне самом. Следовательно, в этом признании и почитании субъект находится у самого себя; боги — это его собственная страсть. Знание о богах отнюдь не есть зна ние о них как лишь об абстракциях, существующих по ту сторо ну действительности; оно представляет собой знание о конкрет ной субъективности самого человека как о чем-то существенном, ведь боги существуют также в нем самом. Тут нет тако го отрицательного отношения, когда отношение субъекта, если оно есть нечто высшее, представляет собой самопожертвование, отрицание собственного сознания. Эти силы дружественны по отношению к людям и благосклонны к ним; они живут в их собственной груди; человек осуществляет их и знает их действи тельность в то же время как свою собственную. Дыханпе свободы пронизывает весь этот мир и составляет основное определение этого настроения. Однако здесь еще нет сознания бесконечной субъективности человека, сознания того, что нравственные отношения и абсо лютное право принадлежат человеку как таковому и что бла годаря тому, что он есть самосознание, он имеет в этой формаль ной бесконечности родовое право и обязанность. Свобода, нрав ственность есть субстанциальное начало человека, и в знании этого начала как такового и в полагании в нем своей субстанци альности состоит ценность и достоинство человека. Но формаль ная субъективность , самосознание как таковое, бесконечная внутри себя индивидуальность не как нечто лишь природное, непосредственное, есть возможность этой ценности, то есть реаль ная возможность, и человек имеет бесконечное право осущест вить ее. Так как на ступени непосредственной нравственности не признается бесконечность формальной субъективности, то чело век как таковой еще не имеет абсолютной значимости в себе и для себя независимо от того, кем он является в своем внутрен нем осуществлении, где он родился, беден он или богат, принад-