Эстетика. Том четвертый

щающие о себе индивиду через его внутренний мир, являются духовными и нравственными, то они существуют, потому что существуют, и неизвестно, откуда они берутся. Явление есть теперь граница обеих сторон, которые оно разделяет и в то же время связывает друг с другом. Но, в сущ ности, имеет место деятельность обеих сторон, истинное постиже ние которой представляет собою большую трудность. Эта труд ность возникает также и позднее в представлении о благости бога. Благодать просветляет человеческое сердце, она есть дух бога в человеке, так что человек может рассматриваться как пассивный в своем деянии — последнее не есть его собственная деятельность. Но в понятии эта двойная деятельность должна быть постигнута как единая . На рассматриваемой ступени это единство понятия еще не установлено, и сторона продуктивной деятельности, присущая субъекту, выступает как самостоятель ная таким образом, что субъект с помощью сознания создает явление божественного как свое произведение. Именно самосознание постигает и объясняет первоначально абстрактное, будь то внутреннее или внешнее, придает ему образ и делает его значимым в качестве божества. Природные явления, то есть непосредственное, внешнее, не суть, однако, проявления в том смысле, что сущность есть лишь некоторая мысль внутри нас, подобно тому как мы говорим о силах природы и их проявлениях. В самих природных предметах, объективно в них как таковых нет ничего, что делало бы их проявлениями внутреннего; как природные предметы они суще ствуют только для нашего чувственного восприятия, и для него они — не проявления всеобщего . Так, например, в свете как таковом нет ничего, что обнаруживалось бы как мысль, всеобщее; напротив, мы должны прорвать природную оболочку, за которой скрывается мысль, внутреннее начало вещей. Природное, внешнее в нем самом, в его внешности должно быть положено как снятое, как явление, чтобы оно имело смысл и значение в качестве обнаружения и органа мышления и всеоб щего. Мысль должна быть дана созерцанию, то есть то, что обна руживается, есть, с одной стороны, чувственный способ, а то, что воспринимается, есть в то же время мысль, всеобщее. Это необ ходимость, которая должна являться божественным образом, то есть выступать в наличном бытии как необходимость в непосред ственном единстве с ним. Это положенная необходимость, то есть сущая в качестве простой рефлексии внутри себя. Фантазия является теперь тем органом, с помощью которого самосознание формирует внутренне абстрактное или внешнее, 255/