Эстетика. Том четвертый

отчасти еще не совсем достигли цели, а помимо этого иероглифы все же остаются иероглифами. В гробницах мумий нашли много свитков папирусов и полагали, что это подлинное сокровище и что благодаря им получат важные разъяснения. Однако они представляют собой не что иное, как своего рода архив, и содер жат большей частью документы о покупке земельных участков или перечень предметов, приобретенных умершим. Поэтому остаются главным образом произведения искусства, язык кото рых мы должны расшифровать и с его помощью понять эту религию. Рассматривая эти произведения, мы находим все удивитель ным и фантастическим, но всегда с определенным смыслом, чего не было у индийцев. Перед нами здесь непосредственность внеш него и смысл, мысль, и все это выступает в грандиозном кон фликте внутреннего и внешнего, чувствуется могучее стремление внутреннего к освобождению, и внешнее являет нам эту борьбу духа. Образ еще не поднялся до свободного, прекрасного образа, еще не представляет собой одухотворенной ясности, чувственное, природное еще не преображено полностью в духовное, так, чтобы стать только выражением духовного, чтобы эта организация и ее черты были только знаками, только значением духовного. Еги петскому принципу не хватает этой прозрачности природного, внешней стороны формирования; остается только задача прояс нения, и духовное сознание стремится высвободиться из природ ности в качестве внутреннего начала. Сущность этой борьбы наглядно выступает в образе саисской богини, которая изображалась скрытой под покрывалом. Это символ того, что природа есть нечто от себя отличное, а именно нечто другое по отношению к своему непосредственно пред стоящему явлению, загадка; она имеет нечто внутреннее, скры тое. Об этом говорит и надпись на ее храме: «Я то, что есть, что было и что будет, и ни один из смертных еще не поднимал моего покрывала». Но, говорится дальше в надписи, плодом моего тела является Гелиос. Эта еще скрытая сущность выражает, следова тельно, ясность, солнце, само себя освещающее, духовное солнце как сына, который будет рожден ею. Эта ясность и есть та, кото рая достигнута в греческой и еврейской религиях, в первой — в искусстве и в прекрасном человеческом образе, во второй — в объективной мысли. Загадка разрешена; египетский сфинкс, согласно многоосмысленному, достойному удивления мифу, убит греком, и загадка разрешается следующим образом: содержание есть человек, свободный, знающий себя дух. 231/