Эстетика. Том четвертый

Когда начал распространяться вкус к древней литературе и тем самым вкус к изящным искусствам, более образованная часть нации восприняла в своей фантазии мифологию греков. Восприим чивость ее к таким представлениям доказывает достаточную их самостоятельность и независимость от рассудка, который в (против ном случае не преминул бы пометать свободному наслаждению ими. Другие пытались возвратить немцам своеобразный мир их фантазии, выросший на их почве и земле; они взывали: разве Ахея — отечество туисков? Но такая фантазия перестала быть фантазией современного немца; попытки возродить исчезнувшую фантазию нации с самого начала были заведомо напрасны и в це лом еще меньше могли рассчитывать на успех, чем попытка Юли ана придать мифологии своих предков прежнюю мощь и всеобщ ность в глазах его современников, попытка, которая с большей вероятностью могла рассчитывать на успех, поскольку в душах жило еще многое от прежней мифологии, а в распоряжении импе ратора было много средств, обеспечивавших преимущества для его мифологии. У старонемецкой же фантазии в наш век нет ни чего такого, к чему она могла бы пристать, в кругу наших пред ставлений, мнений, верований она так оторвана от всего, так же чужда нам, как Оссианова или индийская мифология, и воскли цание поэта, обращенное к его народу, относительно греческой мифологии можно с тем же правом обратить к нему и его народу, имея в виду иудейскую мифологию, — можно спросить: Иудея ли — родина туисков? Как бы фантазия ни любила свободу, неотъемлемым условием твердости религиозной фантазии народа является связь ее систе мы не столько с определенной эпохой, сколько со знакомыми местами. Если место известно, то для народа это обычно еще одно доказательство или даже наиболее очевидное доказательство того, что рассказываемая в связи с этим история истинна. Отсюда живая близость греческой мифологии к душам греков; отсюда твердая вера католиков в своих святых и чудотворцев; католикам ближе и важнее чудеса, совершенные в их стране, нежели гораздо более великие чудеса, совершенные в других землях или даже самим Христом. В каждой стране есть свой свя той-покровитель, творивший преимущественно здесь свои чудеса и потому особо почитаемый. Кроме того, народ верит в то, что он более других отмечен особым вниманием такого покровительст вующего ему бога, и это преимущество перед другими народами умпожает его приверженность к своему богу, как это и было в Иудее. Благодаря этому такая фантазия укореняется в народе. То, что в наших священных книгах составляет историю в подлинном

21