Древне-русское декоративное искусство

редко бывали сгущены, что многое, конечно, остава- лось непонятным на Руси для европейцев, но основной колорит их картин вполне верен. Казалось бы, какое дело этим русским варварам до искусства, а оно про- цветает, оно живет не в музейных теплицах, а в самой жизни — от хором первостатейного богача до курной крестьянской пзбы крепостного раба! И э т о—н е хилый, ежеминутно готовый увянуть цветок, а пышно расцветший, здоровый организм, очевидно, возросший на плодотворной почве, очевидно, глубоко уходящий корнями в назревшую, естественнейшу ю потребность народной души. Не с целью вскрывать причины этого, казалось бы, странного, но слишком человеческого в существе своем противоречия упоминается здесь о нем, но для того, чтобы отвести на этот раз избитую истори- ческую «истину» об искусстве — зеркале жизни и культуры, lice древне-русское искусство — сплошное опровержение этой «истины», ибо все оно — возне- сение над жизнью, постоянное преодоление и пре- ображение ее подлинного лика, вечная мечта и видение такой ослепительной красоты и совершенства, какие и во снах не могли сниться до-петровскому русскому человеку. Именно об искусстве — близору ком зеркале эпохи — и надо забыть, подходя к древне-русскому декора- тивному искусству. Если оно и было «зеркалом», то отражало не ту внешность, какая была открыта чужому глазу, а какие-то сокровеннейшие тайники народной души, те богатейшие недра русской при- роды, которые порождали гениев русской истории и культуры.