Архитектура СССР № 2 1941

получил широкое распространение в самых различных гражданских зда ниях псевдорусского стиля. В работах А. Померанцева (зда ние Верхних торговых рядов) и осо бенно Н. Султанова, необычайная су хость, однообразная пышность сви детельствуют о чисто внешнем, хотя и детальном, знакомстве авторов с древнерусским зодчеством. Трудно указать в этих зданиях на что-либо нелепое, но еще труднее найти в них признаки искусства. В псевдорусских постройках на чала XX века, наряду с тем же эк лектизмом академического пошиба, проявляется подчас и явно романти ческая тенденция. Она намечается прежде всего в работах художников А. Головина и К. Коровина для Все мирной Парижской выставки 1900 года. «Русская деревня», выстроен ная здесь по их рисункам, явилась попыткой поэтического воссоздания ансамблей древнерусского деревян ного зодчества. Нашедший благоприятную почву в реакции, наступившей после собы тий 1905 года, «романтизм» звал на зад к созданию иллюзорного, дале кого от действительности искусства. «Здания должны напоминать о тех чудесных царствах, где текут медо вые реки, декорации должны уно сить душу от скучной, однообраз ной, полной мелких сплетен и раз доров жизни», — писал Курбатов 1 . В этом направлении работают В. По кровский, В. Васнецов, Малютин и ДР В конце XIX и начале XX вв., в эпоху всеобщего увлечения эклекти кой и стилизацией, только редкие мастера пытались заимствовать у прошлого не одни внешние формы. Здесь необходимо прежде всего от метить работы акад. арх. А. В. Щу сева. Примыкая в основном к роман

Исторнческнй музей и Москве. Интерьер (после реконструкции 1930 г.) Арх. А. К. Буров

тикам нового стилизаторского толка, А. В. Щусев оставался на общем фоне во многом все же самостоятельным и оригинальным. Он подходит к памятникам прошлого прежде всего как художник и, может быть, благодаря этому находит новые средства «осовременивания» форм древнерусского зодчества. Если эклектики конца XIX века пользовались толь ко языком циркуля и линейки, высушивая и схематизи руя сочные и живые фрагменты памятников XVII века, то у Щусева те же формы приобретают упругость, пла стическую выразительность и осязаемость. В то же время архитектор смело их перерабатывает, изобретает новые мотивы и достигает ощущения совре-

менности целым рядом приемов, в том числе острым со четанием глади стен о пластически-выразительными де талями. Симпатии Щусева распространяются и на новгород ско-псковское зодчество, которое было изучено и осве щено к этому времени работами Покрышкина и других исследователей. В комплексе зданий московского Казанского вокзала Щусев исходит из наследия московской архитектуры, давая своеобразный пересказ композиции хором, состав ленной из отдельных элементов. В церквах Марфо-ма- рьинской обители и др. он развивает мотивы новго- род-псковского зодчества. Щусева от других архитекто ров-современников отличает не столько романтич- 51

• Курбатов. О русском стиле. «Зодчий». 1910 г.