Античность. Средние Века. Новое время. Проблемы искусства

сальную сущность. Здесь важно подчеркнуть, что потенциальная возмож ность глубокого идейно-тематического развития заложена уже в фабуле сказания, но совершается это развитие не в самопроизвольном прораста нии зерна мифа, а в обязательном столкновении идеи сказания с миро восприятием и кругом представлений каждого нового этапа исторической действительности, каждой новой творческой индивидуальности. Все изложенное позволяет нам заключить, что для того чтобы ми фологический материал стал благоприятствующим объектом для худо жественного воплощения, необходимо несколько условий: 1) значитель ность содержания, выходящая за пределы единичного события и способ ная распространяться на более широкий круг явлений в историческом времени; 2) это содержание укореняется в человеческом сознании как своего рода инобытие жизненного и духовного опыта; 3) оно должно нести в себе элемент проблемной коллизии; 4) ему присущи признаки художественной образности, ибо в такой же мере, как миф отвечает понятием сюжет, тема, идея, он отвечает понятию образ. Только в слит ности всех этих качеств он составляет фактор творческой интерпретации 2 . Из этого следует вывод, что поскольку миф в числе других своих ка честв является носителем определенной образной идеи, уже изначально заряженной неисчерпаемой возможностью творческого развития, он не мо жет быть сведен всего лишь к пассивной функции сюжетного каркаса, облекаемого всякий раз совершенно новым содержанием. Недаром грече ская мифология оценена Марксом не только как арсенал, но и как почва греческого искусства 3 . Правда, в более поздние эпохи, начиная с Воз- ^рвждения, художник уже не находится в такой прямой связи с мифо логией. Сама хронологическая отдаленность от античных и христианских мифологических первоистоков, так же как включение в сферу художе ственного сознания мастеров новых эпох многих других факторов совре менной им общественной и духовной жизни, ставит взаимосвязь их об разов с мифом в более сложную систему соотношений. Но и в этих условиях стимулирующая роль мифа значит очень много,— она восприни мается как результат того образного напряжения, которое присуще мифу уже в его первичной формулировке, когда он только возникает, и ко торое сохраняется в центральной идее мифологического сказания, подоб но музыкальной теме, остающейся внятной нам в напластовании многих ее последующих вариаций. Стимулирующие задатки мифологической тематики дают себя зпать в разные эпохи, но особенно интересны их проявления в те времена, когда в искусстве нарастает объективное восприятие действительности, 2 Кстати сказать, этим обстоятельством отчасти объясняется весьма распространен ное нарушение терминологической строгости (имеющееся и в данном изложении), когда под такими понятиями, как «сюжет», «тема», круг «мифологических сюже тов», «мифологическая тематика» подразумевается некий однородный комплекс явлений, хотя сами по себе сюжет и тема — категории различные. Косвенной при чиной такой терминологической нечеткости служит сама структура мифа (как и структура художественного произведения), поскольку ее слагаемые, определяемые этими понятиями, выступают в большой степени впутренней слитности. 3 См.: К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с. Соч., т. 12, стр. 736. 75