Античность. Средние Века. Новое время. Проблемы искусства

Особо зпачительпым среди работ портретного жанра на рубеже 1910— 1020-х годов является, копечно, «Портрет мадам Капферер-матери» (1919 г.). И здесь человек выступает в нерасторжимом единстве с оду хотворенной жизненной средой, но личность явственно доминирует над «аккомпанирующим» ей окружением. Строгость рисунка и сдержанность цветового решения, приглушенные и тонко соотнесенные краски удивительно «единодушны» с внутренним строем образа. Сидящая в глубоком мягком кресле пожилая дама с серьезным п сосредоточенным лицом всем своим обликом вызывает поч тение к мужественному стоицизму старости. Мадам Капферер пребывает в состоянии самоуглубления, но также и в удивительной связи с внеш ним миром, хотя для нее это, быть может,— уже мир воспоминаний. Очень топко уловлено художником состояние сосредоточенного внутрен него мополога, который является, быть может, диалогом с собеседни ком невидимым и существующим, вероятно, лишь в воображении и па мяти. Перед этим портретом вновь возникает ассоциация с прустовской концепцией обретения «утраченного времени», активного и длящегося переживания прошлого. Ничего пе происходит, модель статична, и лишь намеком выявлепа динамика переживапия. Сосредоточенно выражение лица с сжатыми узкими губами запавшего рта, с пергамептно-желтой, сухой, испещренной морщинами кожей. Глаза спрятаны за очками. Но морщинистые, худые, даже костлявые руки живут в жесте более актив ном, чем обычно в портретах Вюйара. Кисти рук соприкасаются кончи ками пальцев, словно бы готовые разомкнуться и вновь сблизиться в ритмично повторяющемся движении. В этом едва памечепном движении, таком сдержанном, и все же нервном, и притом однообразно повторном, в движении, которое легче воспроизвести, чем описать, сосредоточена вся внутренняя активность, воплощена духовная сила переживания, папряженпая работа памяти, противостоящая одряхлению и забвению. В строгой собранности позы фигуры, сидящей увереппо и с полной достоинства осанкой, чувствуется нравственная значительность. В старо модно-комфортабельной обстановке буржуазных апартаментов почтен ная старая дама восседает в плюшевом кресле с внушительностью и почти величием некоей королевы патриархального быта. За спиной и под ногами ее — подушки, локти упираются в мягкие подлокотники кресла. Мадам Капферер одета тщательно в по-стариковски нарядное — с рю шами и розетками — темно-серое платье, па плечи наброшена серо-лило вая традиционная шаль с бахромой. И все окружающие ее предметы — детали иптерьера, обстановка и обиходные вещи — добротны, солидны и архаичны. Лепные украшения камина, расписная фарфоровая лампа под абажуром на столике с витыми ножками, ненавязчивого рисунка серо зеленый ковер — все это пребывает в полном согласии со сдержанным и достойным обликом хозяйки иптерьера. И если в Мадам Капферер и ее предметном окружении словно воплотилось прошлое, то это «живое прошлое», присутствующее в жизпи как действующий компонент настоя щего времени. Пассивная отрешеппость Теодора Дюре — пассивность вос поминания — сменилась в Мадам Капферер активным повторным пере живанием прошедших, но живущих в душе событий и обстоятельств. 236