2-ая Уральская индустриальная биеннале современного искусства • каталог

Завод: территория войны и мира

The Factory: Terrain Of War and Peace

Параллельная программа

“It’s impossible to fear something your whole life” Svetlana Baskova

Невозможно всю жизнь чего-то бояться. Светлана Баскова

Позднее рождение кинематографа в семействе куль- туры не позволило ему быть первым в художествен- ном освоении индустриальных ландшафтов. В эпоху промышленной революции заводы и люди инте- ресовали писателей натуральной школы и родона- чальников марксизма (не случайно, что первый по- литический постсоветский фильм Светлана Баскова в 2012 году назвала «За Маркса…»). Тогда, во вто- рой половине XIX века, художественный и полити- ческий дискурсы были очень близки, а реальность и способы её описания (изображение и образ) практи- чески совпадали. Так, завод у Эмиля Золя в романе «Труд» называли в народе «бездной»,тотальная опас- ность исходила из любой точки тёмного, несоразмер- ного человеку заводского пространства. Именно на этой территории зарождался, а затем и «бродил» (не только по Европе) призрак, описанный Марксом и Энгельсом и явленный в прошлом столетии в виде успешной борьбы и победы экспроприированных над экспроприаторами. Казалось, что сама политиче- ская риторика (классовая борьба, самосознание про- летариата, эксплуатация, стратегия и тактика ста- чечного движения) в нашей отдельно взятой стране осталась в учебниках по политологии, а её визуализа- ция – в классическом кинотексте Сергея Эйзенштей- на «Стачка» (заметим: в картине, известной намного меньше и транслируемой гораздо реже, нежели «Бро- неносец Потёмкин»). Фильм «Стачка» задумывался как пособие по политической борьбе. Взятый за основу историче- ский материал подготовки стачки на крупном рос- сийском заводе должен был быть преобразован в «формулу» забастовочного движения в России на- чала прошлого века. О формульности фильма писал Наум Клейман: «Были выявлены характерные ситуа- ции и их поэтапное развитие: нищета рабочих и про- извол администрации, как будто несчастный случай на заводе, играющий роль „запальника“ для взрыва стихийного протеста, попытки администрации по- гасить только разгорающийся протест и ответное, более сознательное сопротивление рабочих, втяги- вание в конфликт полиции, её методы слежки и про- вокаций,.. перерастание экономического протеста в политический, и, наконец, вмешательство армии… и трагический разгром стачки…» 1 В «Стачке» Эйзен- штейна центр и периферия поменялись местами.

The late introduction of film to the cultural pantheon pre- vented it from being preeminent in the artistic develop- ment of the industrial landscape. During the Industrial Revolution, factories and people attracted the interest of both the naturalist school of writers and the founding gen- eration of Marxists (it is no accident that Svetlana Basko- va’s 2012 film, the first post-Soviet political film, is entitled “For Marx”). In the latter half of the 19th century, artis- tic and political discourses were extremely close; reality and the means used to describe it (imagination and image) were practically identical. Thus characters in Emile Zola‘s novel “Travail” referred to the factory as “the abyss”, ut- ter danger emanating from everywhere in the dark, inhu- manly scared factory space. This was the terrain where the specter first described by Marx and Engels was born and took its first “steps”, which manifested themselves in the last century as struggle and triump of the exploited over their exploiters. It seems that the very rhetoric of this po- litical movement (class struggle, consciousness of the pro- letariat, exploitation, the strategy and tactics of the strike movement) of our country in particular has lodged itself in political science textbooks, and been visualized in Sergei Eisenstein’s film classic “Stachka” [“The Strike”] (we note that this film is much less known and less seen than his “Battleship Potemkin”). The film “The Strike” was conceived as a guide to the political struggle. The historical events leading up to the strike at a Russian heavy-industrial plant on which the film was based were to be transformed into a “formula” for the strike movement in Russia in the early 20th cen- tury. In his formulation of the film Naum Klayman wrote: “Specific situations and their gradual evolution have been identified: the poverty of the workers and the capricious- ness of the administration, as seen in the plant accident that serves as spark for an explosion of spontaneous pro- test and the administration’s attempts at redress, which only inflames the protest; the resulting response is a con- scious workers’ resistance, which subsequently embroils the police, with their methods of surveillance and provoca- tion, escalating economic and political protests, and final- ly the intervention of the army, with the strike tragically defeated...” 1 In Eisenstein’s “The Strike” center and pe- riphery are reversed. That which in traditional realismwas mere background, setting, or “set design”, in the film be- came the main protagonist. Now the factory and the work- shop, in which the workers barricaded themselves as a sign

1 Клейман Н. Что моделирует искусство Эйзенштейна / Наум Клейман [Электронный ресурс] // Киноведческие записки : историко- теоретич. журн. – 2000. –№ 46. – Электрон. дан. – Режим доступа: http://www. kinozapiski.ru/ru/ article/sendvalues/634,

свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус. – Дата обращения: 5 августа 2012.

1 N. Kleiman. What Does Eisenstein’s Art Simulate? Kinovedcheskie zapiski, No. 46. [Electronic resource] – Access mode: http://www. kinozapiski. ru/article/ sendvalues/634 – Access Date – August 5, 2012.

272