Жизнь художника Федотова

Это было время, когда в Петербурге на улице было запрещено курить, когда запрещено было носить бороды и на углах писали мелом: „Здесь вообще воспрещается". Жил прапорщик Федотов очень тесно. Служба скучная. Подробности ее сохранились в его рисунках. Вот чинит солдат разорвавшиеся штаны офицеру. На другом листке изображен офицер в самых раз- нообразных яростных позах. Это ужасно!!! Морду выше! Где нога? Суетливо!.. Спокойствия нет!.." И на том же листе совсем стертый рисунок и над ним надпись по-французски: „Прощай Париж". Есть еще другой рисунок: немолодой офицер мушт- рует старого, замордованного солдата. Муштровка продолжается, очевидно, долго: у солдата загнанный вид, офицер снял фуражку. Подпись: „Налево кру..." Таковы были дела служебные. Собственные дела Федотова были в таком состоя- нии. Стоял полк под Парголовом. Жил Федотов на ма- ленькой даче. Жил, по вечерам пел, играл на гитаре. Вдруг начинает замечать Федотов, что у него улуч- шается стол. Как-то вечером денщик-ярославец Коршунов ставит на стол даже жареную курицу. А курица — птица по крайней мере майорская. Надписи на листе такие: „Это ужасно! Пятая рота!.. Носки потеряла!... Пятая!!.