Встречи и впечатления. Воспоминания художника

чие от «богемистого» Константина, Сергей был серьезным, сосредоточенным «жрецом искусства», много думал и много трудился. Мне запомнился его необыкновенный по экспрессии рисунок, слегка под ­ крашенный, — крестьяне, идущие на богомолье. Впро ­ чем, правы те, кто утверждает, что Сергею Коровину было что сказать, но нехватало живописной силы, а Константину нечего было сказать, но таланта у него было на троих. Коровин был очень дружен с Шаляпиным. Их сближало влечение к природе, к рыбной ловле, а также к коллекционерству. Шаляпин часто при ­ обретал у Коровина старинные вещи, причем оба они усердно торговались друг с другом и даже ссо ­ рились, но не надолго. Моим товарищем по Московскому училищу был также Левитан одна из симпатичнейших личностей среди художников, с которыми мне приходилось встречаться. Он был по своей сущности аристокра ­ том до мозга костей, в самом лучшем смысле слова. По внешности он мне напоминал не еврея, а араба. Когда впоследствии, путешествуя по югу Европы, я встречал арабов, среди них нередко встречались типы, чрезвычайно похожие на Левитана. Основной чертой Левитана было изящество. Это был целиком «изящный человек», у него была изящная душа. Каждая встреча с Левитаном оставляла какое-то бла ­ гостное, светлое впечатление. Встретишься с ним, перекинешься хотя бы несколькими словами, и сразу делается как-то хорошо, «по себе», — столько было в нем благородной мягкости. Во время моего пребывания в школе живописи о Левитане уже говорили как о крупном таланте. Он впервые выставил свои пейзажи еще в 1879 г., когда ему было всего 18 лет, — «Осенний день» и «Сокольники». Но особенное внимание обратил он іі