В защиту искусства

Идея экспрессионизма, в сущности, конец света, то есть он впадает в декадентство; часть немецкой интеллигенции не видит никакого исхода, молится на Достоевского и заявляет, что, в сущности говоря, кроме копания в себе самом, как в обречен ­ ном смерти, ничего другого не остается. Весь мир, как у Гам ­ лета, — это труп, который кишит червями, и, кроме этих червей, копаясь в себе самом, ничего другого не найдешь. И экспрес ­ сионизм должен ударить в похоронный колокол, чтобы вы ­ звать у всех идею, что настал конец мира, не только конец Германии, по конец света. Вы знаете, что философ Шпенглер подвел под это построе ­ ние философский фундамент. Естественно, рядом идут такие пророки, которые говорят, что на этом свете нас ждет лишь испытание, а спасение на другом свете. Художники, всматри ­ ваясь в окружающую гущу, видят только рожи, гримасы, а внутри что-то похожее на страдание вседуши, вот вроде шо ­ пенгауэровской Воли; значит, нужно забыть себя, забыть инди ­ видуалистический мир и жить одной жизнью с целым, в сердце бытия, дорваться до бога. И к нему добираются через католи ­ цизм, буддизм, через мистику, через Конфуция. Во всех слу ­ чаях эта мистика приводит к тому, что каждый создает своего собственного бога. На самом деле каждый копается своим жал ­ ким заступом не в недрах сокровенности мира, а в самом себе, в нервах ковыряет и находит в большинстве случаев какой- нибудь надуманный компромисс, надуманную теорийку и соз ­ дает ее художественную статую, на которую начинает молиться. Почти каждый говорит, что у него есть свой бог, он выковырял его из себя, это его порождение. Экспрессионизм разбит не на секты даже, а на разрозненные индивидуальности, и каж ­ дый имеет свою собственную мистику. Затем есть экспрессионисты, которые устремлены к социа ­ лизму, хотя по большей части с анархистским элементом. От индивидуализма нащупывается путь к некоторой закономер ­ ности, к организации. Экспрессионизм, в отличие от кубизма, не мечтает о монархии, это направление испытано и потерпело крах, они говорят: мы возвращаться назад не желаем, если мы распались на индивиды, то это есть шаг вперед от железной культуры, которой была скована как обручами старая Виль ­ гельмова Германия, уже лучше анархия. Но отдельные круги могут приближаться к коммунизму, они видят, что в России упрочен новый порядок, и это увлекает некоторых экспрессио ­ нистов вступить на тот же путь. Они не боятся разрушения. Им кажется, что Россия, как ее рисуют, на страх немцам буржуазных классов, клеветниче ­ ские журналисты, похожа на огромную, пылающую страстью экспрессионистскую картину. Они так и воспринимают рус ­ скую революцию — как хаос страстей. Есть известные грани в экспрессионизме, и некоторые из них 12* 355