В защиту искусства

насквозь пропитан буржуазным духом. Это какая-то насмешка судьбы — и, надо признаться, очень горькая, злая насмешка! Упрекая в мещанстве «голодных пролетариев», тяжелой борь ­ бой отстаивающих свое право на человеческое существование, французские парнасцы и декаденты сами не только не прене ­ брегали житейскими благами, но, напротив, негодовали на со ­ временное буржуазное общество, между прочим, за то, что оно не обеспечивает достаточного количества этих благ им, гг. пар ­ насцам и декадентам, тонким служителям красоты и истины. Смотря на классовое движение пролетариата как на порожде ­ ние низкого чувства зависти, они ровно ничего не имели про ­ тив разделения общества на классы. В одном из своих писем к Ренану Флобер говорит: «Благодарю вас за то, что вы вос­ стали против демократического равенства, которое кажется мне элементом смерти в мире». Не удивительно поэтому, что при всей своей ненависти к мещанству парнасцы и декаденты держали сторону буржуазного общества в его борьбе с нова ­ торскими стремлениями пролетариев. Нимало не удивительно также и то, что, прежде чем запереться в своей «башне из слоновой кости», все они старались как можно лучше устроить свое материальное положение в буржуазном обществе. Герой известного романа Гюисманса «А rebours», в своей вражде к мещанству дошедший до потребности устроить всю свою жизнь противоположно тому, как она устраивается в буржу ­ азном обществе (отсюда и название романа — «Наоборот»), навыворот, начинает, однако, с того, что приводит в порядок свои денежные делишки, обеспечивая себе ренту, помнится — в 50 тысяч франков. Он ненавидит мещанство всем своим сердцем и всем своим помышлением, но ему и в голову не при ­ ходит, что только благодаря мещанскому (капиталистиче ­ скому) способу производства он может, не ударяя пальцем о палец, получать большой доход и предаваться своим анти- мещанским чудачествам. Он хочет причины и ненавидит след ­ ствия, неизбежно порождаемые этой причиной. Он хочет бур ­ жуазного экономического порядка и презирает чувства и на ­ строения, им создаваемые. Он враг мещанства; но это не мешает ему оставаться мещанином до мозга костей, потому что в своем восстании против мещанства он никогда не посягает на основу мещанского экономического порядка. Г-н Мережковский говорит о трагедии, пережитой Герценым под влиянием впечатлений, полученных им от «мещанской» Европы. Я не буду распространяться здесь об этой трагедии. Скажу только, что г. Мережковский понял ее еще хуже, не ­ жели покойный Н. Страхов, писавший о ней в своей книге «Борьба с Западом в нашей литературе» Г Но мне хочется 1 Мой взгляд на эту трагедию изложен в моей статье < Герцен-эмигрант», напе ­ чатанной в 13-м выпуске «Истории русской литературы в XIX в.», издаваемой товариществом «Мир» под редакцией Д. Н. Овсянико-Куликовского. 189