В защиту искусства

Вернера, написанная в холодной и вялой манере этого прус ­ ского придворного живописца: «Кронпринц Фридрих Вильгельм у тела генерала Абеля Дуэ в Вейсенбурге». Труп тут, труп там. Так и чувствуется трупный запах. Точно Гамлет на кладбище, немецкая историческая живопись философствует, глядя на че ­ репа, при условии, что черепа эти превращены в обломки при помощи какого-либо орудия убийства. Из немецких пейзажистов довольно многие не утратили еще своей старой и доброй славы: например, оба Ахенбаха, Брахт, Дуцетт, Эшке, Фликель и пр. Некоторые портретисты, например, Гусов, создают отличные вещи. Чувство справедливости застав ­ ляет нас также признать, что баварское и австрийское искус ­ ство превосходит северогерманско-прусское. Но в целом немец ­ кое искусство на этой Международной выставке потерпело пол ­ ное поражение, его наголову разбило польское, русское и венгерское искусство, а также бельгийское и английское, италь ­ янское и испанское. Это очень жестокий, хотя и заслуженный урок, но весьма сомнительно, принесет ли он плоды. Упадок ис ­ кусства и науки буржуазии слишком тесно переплетается с ее политическим и социальным упадком, чтобы надежда эта могла оправдаться. Прежде чем искусство не освободится от кош ­ мара капитализма, оно никогда уже снова не приобретет преж ­ него размаха. Вот почему мы утешаем себя тем, что поражение немецкого искусства касается, собственно, только немецкой бур ­ жуазии, а никоим образом не всей немецкой нации, чьей наибо ­ лее обширной и наиболее сильной частью является именно про ­ летариат, который в растущем бессилии своего смертельного врага может видеть только лучший залог своего приближающе ­ гося торжества. Mehring Franz. Gesammelte Schriften. Bd 12. Berlin, 1963, S. 172 — 180. (Перевод E. Закс)