Условности. Статьи об искусстве

сезонное достоинство? что возобновление их не имеет ника ­ кого смысла, когда существуют пьесы новые и неисчерпаемый запас первостепенных произведений? Большие мастера на второсортные вещи — французы. Кстати не потому ли у них нет характерного гения, на кото ­ ром все без спора сошлись бы? Спросите Немца, Англича ­ нина, Итальянца, Испанца, Русского, — кто их величайший писатель, — вы получите в ответ: Гете, Шекспир, Данте, Сервантес, Пушкин. А что ответит француз? Мольер, Воль ­ тер, Раблэ, Бальзак или Гюго (может найтись и такой шутник)? Но все это относится к области вкусов, а не представляет безусловной очевидности. „ Но разве в Михайловском театре, когда там играла француз ­ ская труппа, пришло бы кому-нибудь в голову возобновлять через несколько лет ловко скроенные на один сезон, иногда презанятные, всегда очень сценические пьесы? Там шли исключительно новинки, каждую субботу новая постановка. Новинки, конечно, в самом прямом, механическом значении этого слова. Иначе это завело бы нас в дебри идеологии. Такой театр, конечно, мыслим на ряду с другими, так как новинки, почти независимо от их достоинств (нужен только какой-то minimum), должны быть представлены хотя бы для того, чтобы быть снятыми после двух представлений. Так справедливо, и потом это предохранило бы от легенд, что есть какие то гениальные вещи, недопущенные до публики. Но театр, боящийся новинок, отворачивающийся от клас ­ сических произведений, даже из Островского выбирающий, что похуже, систематически возобновляющий старые плохие (часто и совсем плохие) пьесы, шедшие всего несколько лет тому назад и по прежним славным заслугам называющийся Академическим, — такой театр не имеет никакого оправдания. Александринский театр к прошлой весне сделал попытку стряхнуть с себя спячку и доказать свою способность на 45