Театр и театральная общественность Лондона эпохи расцвета торгового капитализма

вало. Ведь джентльмэн и толпа никогда не уживутся вместе на сценической площадке. Пусть это замечание идет в ногу со всем остальным или скорее ярдов на пять впереди его, как деревенский слуга. Не появляйтесь на сценической площадке (особенно на спе- ктакле новой пьесы), пока испуганный Пролог не довел до крас- ноты свои щеки (путем их растирания) и не приготовился издать трубный звук, что означает начало спектакля. Только тогда наступает для вас момент — как будто бы вы были одним из предметов бутафории или как будто бы выпали из-за занавески — с табуретом о трех ножках в одной руке и с монетой между первым и вторым пальцами в другой, ибо если вы осчастливите своей персоной чернь тогда, когда еще чрево зала полно только наполовину, ваше платье совсем по- гибнет, фасон его пропадет и все размеры вашего тела будут находиться в опасности быть пожранными, словно бы были поданы на прилавок среди птицы. Избегайте этого так же, как тюремного пристава. Вы создадите себе славу, если будете громко смеяться посредине самой серьезной и печальной сцены ужасной трагедии и если ваш голос будет так громко звучать, что звук его наполнит все здание. Так делают лорды, так делают и рыцари, подражающие им как обезьяны, а ученик юридической школы, являющийся шутом при рыцаре, бежит за ним сэ £ ди в припрыжку (и притом очень жалким образом). Будьте по отношению к ним гончей собакой, никогда не пере- стающей работать нюхом, пока не нападете на след. Ведь разговаривая и смеясь (как танцор морриса), вы нагро- мождаете Пелион на Оссу, славу на славу. Во первых — все глаза в галлереях перестанут следить за актерами и станут смотреть только на вас; самый большой олух в зале поймает ваше имя и если встретит вас на улице, когда вы попадете в его руки во время прохождения стражи, его слово будет за вас. Он крикнет: „это барич"—и вас пропустят. Во вто- рых — вы обнаружите пред всем светом свое хладнокровие, так как покажете, что явились сюда не для того, чтобы отве- дать пустого развлечения, как изголодавшийся, но как джентль- мэн, для того, чтобы убить глупый час или два от нечего делать. В третьих — вы сильно отвратите вкус аудитории и уроните автора. В худшем случае вы создадите определенное мнение о своей способности судить и заставите поэта пожалеть вашу слабость и при помощи посвящения вам какого нибудь