TATLIN NEWS #48

ство», предложенный самими райтерами. Известная международная организация Graffiti Research Lab, один из основателей которой, кста- ти, в августе был задержан в Пекине по обвинению в «уличном ху- лиганстве», изобрела новый способ нанесения граффити, который превращает действие в перформанс. При помощи лазерной указки на здании пишется шрифтовая композиция, а мощный проектор, соеди- ненный с указкой, проецирует композицию на стену. После оконча- ния акции проектор выключается, вместе с ним пропадает и «акт вандализма». Конечно, при всей творческой удаче такого метода он вряд ли когда-то станет единственным для городских интервенций, поскольку именно, с одной стороны, необходимость сделать что-то запретное, а с другой, увековечиться движет многими художниками. но путешествие по Припяти именно как «городу мертвых» было бы незаконченным, наверное, без этих рисунков. всячески поддерживая атмосферу запустения и отголосков былой трагедии, эти рисунки, опре- деленно, стали неотъемлемой частью туристического маршрута. Каким бы актом вандализма они ни казались и как бы цинично это ни зву- чало, «граффити призраков», действительно, создают «гений места». Похожие на тени скупые силуэты или проработанные многоцветные фигуры детей, играющих с атомным ядром, бегущих по лестнице в не- беса, как будто пытаясь спастись от катастрофы, пускающих мыльные пузыри, забавляющихся в высохшей воде бассейна, – эти граффити становятся сейчас уже предметом паломничества. так же происходит и во многих городах Европы, где выдают лицензию на «вандализм», – граффити сегодня, действительно, оставаясь анонимным, создает городу славу нонконформистского пристанища гонимого искусства. сегодня поддержка граффити, кстати, становится чем-то вроде стра- тегии арт-институций – взять хотя бы екатеринбургский фестиваль «длинные истории», который легитимизирует процесс «украшения» индустриальных пространств. Конечно, это уже не то, что выписы- вать кренделя на стене, освещаемой лишь полной луной, но мировая практика отчетливо показывает и доказывает, что необязательно по- кровительство города означает «приручение» вольных граффитчиков (многие из которых, кстати, помимо рисования имеют другие, вполне легальные профессии: это дизайнеры, рекламщики, использующие свой уличный опыт в создании и продвижении продуктов). сегодня все более популярным становится стратегический подход к простран- ству, а так как повсеместно граффитисты объединяются в группы, не исключено в скором времени даже появление профсоюзов. диалог, который пока никак не может завязаться в России, конечно, должны поддерживать трое – сами художники, общество и государство. Ин- тереснее, разумеется, доказывать свое превосходство над системой, но полезнее, пожалуй, для всех – создавать заповедники искусства. Припять по многим параметрам может считаться одним из них. Ис- ключая из поля зрения морально-этические вопросы о том, кто кому что должен за поруганное прошлое, болезни, смерти близких, сегодня нельзя не отметить большой потенциал привлечения граффитистов в городское пространство. Главное, пожалуй, в этой сфере, как и во всех других, чтобы делом занимались профессионалы. в Припяти, очевид- но, работали именно они – и поработали хорошо: содержательность пространства выросла в разы, а вызванные акцией дискуссии весьма своеобразно, но подняли город из пепла. в своем споре с системой – и сегодня это одна из главных проблем – художники забывают о той роли, которую искусство по доброй воле взяло на себя: роли не только эстетизировать пространство, но и наполнять его вторичными номинациями, привязывая жителей к городу, заинтересовывая их, да- вая по-новому взглянуть на привычные площади, серые стены домов, колонны и что-там-еще. самовыражаясь глупыми подписями вроде «здесь был вася», выполненными со всем тщанием, и отвращая от себя жителей города, граффитчики рискуют попасть в ловушку собствен- ных амбиций, и когда они захотят передать свой «месседж», будет поздно – никто не распознает его в цветных каракулях. сегодня граф-

фити становится очень мощным ресурсом, и в Припяти этот ресурс использовали, обратив внимание на проблему «городов-призраков». Интересно теперь, неужели нужно ждать, пока все остальные города достигнут апогея распада? Можно распорядиться городскими стенами гораздо мудрее, наладив диалог с городом. Граффити в России находится, конечно, в детском возрасте, от- праздновав недавно десятую годовщину, но вместо того, чтобы об- ращать внимание на западный опыт, наши граффитисты почему-то начали с самого начала, по-детски маркируя здания собственным име- нем. Конечно, это вызывает определенную долю раздражения, и, воз- можно, поэтому подобное искусство не может легитимизироваться – сейчас от него не видно никакой пользы, хотя, вроде, и вреда особого нет. но пафос самоидентичности сменит, хочется надеяться, в скором времени пафос самокритичности – вырастут те дети, которые недавно взяли в руки баллончики, и им будет что сказать, кроме собственного имени.

48 ТАТLIN news 6|48|65 2008