TATLIN NEWS #48

Природа моей архитектуры не в мгновенно узнаваемом образе. Главная мысль в проекте на Коламбус-серкл в том, чтобы вовлечь вас и ваше тело в передвижение по пространству. Я надеюсь, что здания вновь становятся конденсаторами экспериментов, а не про- сто карикатурами последних теорий и жестов. | the nature of my architec- ture is not about an instant image. the building on Columbus Circle is about engaging you and your body in a space. i hope buildings again are becoming condensers of experience and not just caricatures of the latest theory and gestures.

– Это то, как я мыслю. Я мыслю угольками. А по  ходу процесса мы создаем множество макетов. – Каких качеств вы пытаетесь достичь в своей архитектуре? – Я пытаюсь достичь очень конкретно- го уровня понимания места, качества света и  выстроить физические и очень интимные вза- имоотношения между человеком и местом.  Мне интересно интроспективное видение ар- хитектуры. Природа моей архитектуры не в  мгновенно узнаваемом образе. Главная мысль  в проекте на Коламбус-серкл в том, чтобы во- влечь вас и ваше тело в передвижение по  пространству. Я надеюсь, что здания вновь  становятся конденсаторами экспериментов, а  не просто карикатурами последних теорий и  жестов. Мы стали весьма бесчувственными по  отношению к вещам, которые нельзя отнести  к эксцентричным. Хочется верить, что мы дви- жемся в сторону постсенсационного перио- да в архитектуре, где нас будут интересовать  значения, ссылки, идеи... – Поговорим о вашем родном штате оре- гон, его ландшафте и о том, каким образом он влияет на вашу архитектуру. – Моя архитектура имеет самое непосред- ственное отношение к Орегону, ландшафт ко- торого, наверное, очень похож на тот, что су- ществует в азиатской части России. Я вырос  в контексте, где физические формы города и  запоминающиеся качества архитектуры – ни- что в сравнении с мощью ландшафта. Колум- бийское ущелье – столь красиво и возвышен- но. Оно позволяет человеку увидеть самого  себя в большем контексте. Мне интересно, что  ландшафт может быть столь универсальным и  бесконечным и в то же время столь интимным,  потому что в горах вы часто оказываетесь со- вершенно один. Будучи подростком, я, навер- ное, провел треть времени в полном одиноче- стве в окружении горного ландшафта. – ваш первый проект имел непосред- ственное отношение к ландшафту. – Мой первый проект – смотровая площад- ка Maryhill Overlook в ущелье реки Колумбия.  Эту структуру образует единая бетонная лен- та, которая появляется из-под земли и дви- жется вдоль ландшафта, реагируя на него и  повторяя своей формой его особенности, а не 

дов. Эта же компания осуществила и оконча- тельный монтаж фасадов в Нью-Йорке. – скажите, после стольких тестов и за- траты сил на изобретение чего-то не суще- ствовавшего ранее, не думаете ли вы, что могли бы просто подыскать что-то подоб- ное в каталогах? – Так ведь ничего подобного не существо- вало раньше! Вы нигде такого материала не  найдете. Идея была в том, чтобы восприятие  фасада непрерывно менялось. При нейтраль- ном освещении фасад кажется белым и напо- минает о старом здании, а при определенном  освещении фасадная гладь неожиданно ожи- вает и перевоплощается в переливающуюся  неосязаемую поверхность. – уверен, что нужного эффекта вы до- бились большой ценой. – Безусловно, чтобы добиться подобной  глазуровки нужно было затратить дополни- тельные средства – примерно 250 тысяч дол- ларов. Но цена производства самой плитки не  отличалась от обычных затрат. – наверняка, подобное не было учтено первоначальным бюджетом, не так ли? – Не было. Заказчики увеличили бюджет,  потому что им понравилась моя идея. Дирек- тор музея и спонсоры неоднократно летали в  Амстердам и Германию. Они были полностью  вовлечены в процесс дизайна. – расскажите о своем увлечении рисо- ванием. – Я верю в использование любых спосо- бов выражения для передачи идеи. Я обычно  рисую угольками и пастелью, чтобы выразить  самые разные свои мысли. Для меня это спо- соб размышлять о структуре здания, плани- ровке и других качествах и характере. Имен- но угольки помогают мне выразить наиболее  точно структуру и фактуру земли, наверное,  потому что одно из важнейших качеств архи- тектуры – это акт маркировки места и стрем- ление вписаться в него. Я пользуюсь уголька- ми со школьных лет, по примеру моего учи- теля и ментора Томаса Хакера в Орегонском  университете. Он работал в офисе Кана, кото- рый, как известно, широко использовал мелки  и пастели в своих эскизах. – именно так начинаются все ваши про- екты?

Музей искусств и дизайна, площадь Коламбус-серкл №2, Манхэттэн,  Allied works Architecture. Интерьер выставочного зала | The Museum of Arts and Design at 2 Columbus Circle, Manhattan, Allied Works Architecture. View of Gallery Interior

ing about a place, its light conditions and establishing a very physical and intimate relationship with where you are and what you are doing. I am interested in introspective view of archi- tecture. The nature of my architecture is not about an instant image. The building on Columbus Circle is about engaging you and your body in a space. I hope buildings again are becom- ing condensers of experience and not just caricatures of the latest theory and gestures. We have become so desensitized to things that are not eccentric. I like to think that we are moving towards the post sensational period of architecture where we would be concerned with meanings, references, ideas… – Do you think architecture is changing? – Yes, I think there is a new generation of architects who are much less concerned with a spectacle. In the United States, these are Monica Ponce de Leon and Nader Tehrani of Office dA, Rick Joy. – let’s talk about your home state oregon, its landscape and how it relates to your architecture. – It has everything to do with Oregon, which probably has a similar landscape to central and eastern Russia. I grew up in the context where physical form of the city and the memorable qualities of architecture are nothing compared to the power of the landscape. The Columbia Gorge is so beautiful, so sublime and it allows you to see yourself in a larger context. It is inter- esting how a landscape can be so universal and terrifyingly in- finite and yet, so intimate because it is you alone in the land- scape. Growing up, I probably spent a third of my time alone in the landscape with no one else around. – how did you move from being interested in landscape to studying architecture? – I was always interested in art. Coming from a lower middle class family (neither of my parents went to college), I wasn’t brave enough to go to the art school. I wanted to get a real job after college. It was also the time. I started taking draft-

ТАТLIN news 6|48|65  2008   111