TATLIN NEWS #42

сем уже оригинальное – современную землянку. Над поверхностью земли – один не шибко высокий этаж со скошенной кровлей (нижняя отметка +3.930, верхняя +6.330) и светотехнические люки, которые абсолютно не загораживают перспективу, дают возможность цени­ телям «старины глубокой» любоваться древними постройками (в т.ч. усадьбой Тургенева); зато на трех подземных уровнях размещается на­ туральная вилла, даже с комнатами отдыха для персонала, гаражом, ка­ минным залом, лифтом, сауной и, черт меня побери, мастерспальней. А теперь перечитайте вышепроцитированное интервью и сравните с пояснительной запиской к этому проекту: «Бережное отношение к исторической среде и ландшафту участка определяют параметры но­ вого здания». Противоречие? Да нет тут никакого противоречия! Оно, конечно, должно быть приятно – выезжать из такой «землян­ ки» (виллы «Остоженка», домикашкатулки…) в сопровождении двух­ трех машин секьюрити. И чтобы плебс на обочине ломал шапки, тыкал пальцем и пояснял: «Во! Сам поехал!» Как в старые добрые времена… Только «Сам» этот – чаще всего как раз тот самый, который в пред­ выборных речах ратовал за богатое общество утопической справед­ ливости и всеобщей безопасности, при котором охрана не нужна в принципе. Никому – и «Самому» в том числе. Домикшкатулка в 1м Обыденском – то самое соединение старого с новым, которое в принципе невозможно. Я, конечно, не специалист, профессиональную оценку дать не могу – могу только сказать, что мне это странным образом дико нравится, чемто подкупает. Видимо, ска­ зывается московская закваска и, стало быть, склонность к вавилонско­ византийскому смешению стилей, эпох и эстетик. И пусть я буду плохой, но мне жалко, что домик этот почти не видно, а чтобы сфотографиро­ вать фасад, надо на вертолете подниматься над крышами и отыскивать просвет между плотно стоящими домами. А Скокан возражает: – Так это же хорошо, что его не видно! Для исторического города это хорошо. Я все время повторяю, что вот когда мы 15 лет назад построили свой первый банк на Пречистенской набережной, я всем с гордостью рассказывал: вот, дом в центре Москвы построил! А меня друзья все время переспрашивали: «Где?» Как где? Напротив Дома ху- дожников. А они: «Не видели. Не заметили». То есть, эта скромность (спрятать объект, не высовываться, посадить эту игрушку между безликих зданий – В.Л.) – это даже не скромность уже, а как бы род гордыни для такого вот исторического места… Интересная мысль – правда? ВМЕСТО ОБОБЩАЮЩЕГО ВЫВОДА – ПАРАД АНОНИМНЫХ ЦИТАТ – «Трястись над каждой избушкой – понятное дело – не натрясёшь- ся; но и новодел революционный – это тоже безобразие. Меня восхи- щают таблички «Реконструкция здания с последующим восстанов- лением» (Хохочем). Как вам – нормально, да? В Москве это – сплошь и рядом: висит табличка на заборе, а за забором – НИ-ЧЕ-ГО, котлован, взрывная воронка. – Да-да, и «ручная разборка» – туда же – с помощью бульдозеров? – Точно, точно, «лечение с последующим воскрешением». Хорошая фраза, да?» – «Лучшее, что могли бы сделать московские архитектурные власти – это определить плотность застройки, пятно, высотность, коммуникации, парковки – ну по полосато-визуальному анализу… – То есть, необходимый минимум? – Именно необходимый и именно минимум – и всё! А остальное мы бы уж как-нибудь сами. Без художественного администрирования и эстетической диктатуры».

цитируя великих респондентов, там сидят люди малообразованные, но очень жадные. – Так было всегда, – буквально в один голос говорят ВСЕ мои знако­ мые зодчие, – и не только в Москве: в провинции – еще хуже! Лично я не совсем согласен с этим утверждением, хотя бы из прин­ ципа «Никогда не говори всегда! И всегда тоже не говори никогда», но долю шутки улавливаю. Такова логика власти вообще – любой влас­ ти. Администратор – каждый администратор – вынужден наступать на горло своей песне, а уж чужое горло не придушить – это для него, ад­ министратора, просто грех. И он душит. Работает. Бум – и нету… И возникает «странная ситуация: с одной стороны, есть люди, ко­ торые ИМЕЮТ ПРАВО – наделены соответствующими правами – дикто­ вать стиль, вкус прививать; при этом существует какоето очень силь­ ное давление денег, да? Третья сторона – художник – тут изначально лишняя, подсобная, как сантехник, архисантехниксан… А первые две стороны душат друг дружку в нежном поцелуе, потому что вкус у них мелкобуржуазный, совершенно неразвитый… как бы, ну, бедненький. Ну, вот хрущевки вырезали – так теперь хочется, шобы стало богато («г» – на украинский манер, насмешливо). Вот здесь они прекрасно разбираются друг с другом и отлично ладят». ТРЕТИЙ. – Чуть ли не вся городская культура заключается в том, как ты ве­ дешь себя на стыках. Как к ним подходишь и как разговариваешь с соседями. Это, конечно, верно: каждый волен говорить, как он хочет… И если все ведут себя правильно, то здания любых конфигураций, стилистики, архаичности и модерновости вполне могут сочетаться. Но при условии, если соблюдаются элементарные соседские правила. А если люди имеют не только другой состав крови, если говорят на каких­ то своих языках, да еще и… типа, никаких правил нету, мы раньше пришли и поэтому место наше… – Чо хотим, то и воротим? – Ну, типа, да, «Кто раньше встал – тому и валенки»… У нас же – сплошная Византия! Если бы существовали четкие и ясные правила – не нужно было бы всех этих мощных чиновничьих аппаратов, кото- рые как бы разводят, как бы согласовывают «по понятиям»… – Курируют чего-то там, стандартизируют? – Ну да, да! Я бы просто говорил заказчику, мол, дорогой ты мой! Как бы я тебя ни уважал, но больше шести этажей я тебе здесь не сделаю, здесь у нас будет глухая стена – сам понимаешь почему… Жизнь была бы проще, но у нас так не бывает. У нас нет правил. Точнее: нет правильных правил – есть выгодные, и те сформулированы так хитро, так неопределенно, так размазанно – как каша на блюде. Вроде бы, она есть, и даже много, но ее невоз­ можно есть – не отшкрябывается. ЕНиРы и СНиПы давно и прочно ассоциируются с хрущевками и брежневками, а потому вызывают по­ жириновски однозначный рвотный рефлекс. ЧЕТВЕРТЫЙ. Никакого конфликта нового со старым тоже нет, хотя вокруг этой темы собираются круглые столы, ломаются копья, трещат чубы и защи­ щаются диссертации. Есть процесс. Он как плелся вослед за историей, так и будет плестись, пока плетутся сама история и ее нескончаемые интриги. Ни один – даже не слишком гениальный – архитектор не скажет, что все надо ломать к чертовой бабушке и полностью заменять но­ вым… Стоп! Был один такой! Ну, тот, который «бум – и нету». Только вот архитектором его, кажется, ни разу не обзывали… А нормальные… Архитектурное бюро Скуратова предложило в 2007 году нечто сов­

Добавить, конечно, нечего, но я обнаглею: это большая удача и еще большее удовольствие – общаться с такими людьми.

48 ТАТЛИН_news №6(42)52_2007