TATLIN NEWS #41

СтатуС граффити Погружение в городскую среду проис- ходит у художников не только путем считы- вания и преломления в работах различных граней социального контекста. Происходит это и путем прямого вторжения в тело горо- да – сюда можно отнести и расплодившие- ся в последнее время инсталляции, и акции. Сюда же относится и такой специфический вид искусства, как граффити – его еще опре- деляют как антиискусство. Каждый человек, живущий в большом го- роде и непрерывно курсирующий в его сре- де, ежедневно и повсеместно сталкивается с многочисленными граффити, нанесенны- ми на всевозможные плоскости и поверх- ности ландшафта – результат деятельности уличных художников, анонимно размеща- ющих свои послания и знаки, законченные и самодостаточные. Многие из этих худож- ников являются представителями граффи- ти-культуры, сформировавшейся на Западе как самостоятельное субкультурное течение и достигшей к настоящему моменту статуса альтернативной формы современного ис- кусства. Однако довольно большой процент российских граждан до сих пор склонен счи- тать граффити-культуру асоциальным явле- нием, наследием опыта криминализирован- ной «черной» Америки 70–80-х гг. Более того, в массовом сознании коренится пред- ставление о граффити исключительно как о вандализме. Между тем большинство евро- пейских уличных художников давно отошли от подобных практик, направив свой потен- циал в сферу свободного искусства. В полной мере ощутить этот потенциал смогли и жители в рамках проекта «Раскрась Конечно, применение австрийского, как, собственно, и любого другого опыта, в рам- ках российской действительности возмож- но лишь с оговорками. Давно уже, напри- мер, известно, что в Европе сплошь и рядом применяют те же энергосберегающие техно- логии, но ни на столицу, ни на Владивосток в архитектурном плане эти знания никак не повлияли. Поэтому главной проблемой оста- ется по-прежнему не расширение кругозо- ра, а необходимость применять полученные знания на практике. Дал ли что-то уральским архитекторам австрийский или английский опыт – будет ясно еще не скоро. Ж.Б. застройки составляют едва ли не большую ценность, чем комфортное существование ныне живущих горожан. Пути поиска ком- промиссов и обсуждались на мастер-клас- се. Программа мастер-классов не обошла и вопрос проектирования энергосберегающих зданий и районов. Немаловажным элементом Дней стали пе- реговоры архитектурных бюро со строитель- ными компаниями.

Москву», который, в свою очередь, был ини- циирован кураторами карнавала rozamira’07. Они-то и определили это действо как настоя- щий праздник современного искусства, в его рамках прошло очень много событий на сты- ке жанров и направлений. Несмотря на то, что в манифесте куратора очень часто упо- минается различно склоняемое слово «раз- влекать», команды художников, приехавшие в Москву для создания граффити на стенах домов Лосиноостровского района, вряд ли отнеслись к своим работам подобным же об- разом. Да, в рисунках использованы толь- ко яркие краски (как было специально ого- ворено с авторами), и сюжеты их, по мысли как кураторов, так и авторов, должны нести только позитив. Но ведь это не классики на асфальте – это большие самостоятельные работы, как отнесся к ним автор одной из многочисленных статей, посвященных собы- тию, «творения современной монументаль- ной живописи». Так что было бы неправиль- но судить их на уровне только «нравится – не нравится», как, кстати, поступили жите-

гинализации как того самого сознания, так и городской среды, которая становится не просто обитаема, но обжита, присвоена. До сих пор в этом течении искусства главным считается не только и не столько рисунок, сколько подпись. Да и само граффити в сов- ременном понимании этого слова возникло, когда в Нью-Йорке в конце 60-х подросток TAKI, работавший курьером, начал оставлять свои подписи на стенах домов и метрополи- тена. И даже самый известный сейчас граф- фитист Бэнкси сказал как-то: «Вы мне гово- рите, что город принадлежит вам? Отлично, но тогда почему дома подписаны МОИМ име- нем?» В общем, граффити имеет гораздо бо- лее серьезные культурологические корни, чем принято думать, а во многих европейс- ких странах к нему относятся как к одному из видов легитимного искусства. И в Рос- сии сейчас идет постепенный, двусторон- ний процесс стирания грани между высоким и уличным искусством: одно из них стремит- ся выйти за пределы галерейного пространс- тва в поисках новых выразительных средств, другое, напротив, внедряется в него, желая стать объектом культурного и искусствовед- ческого исследования. Яркие «картины» на стенах домов нари- совали художники из России, Голландии, Америки, Бразилии и Исландии. Участника- ми проекта стали группы художников Avaf Projects, Kwasten met de Gasten, Sabotage, 310 squard, Pain Brakaz, Zukclub, Influx, More Dead Toyz, а также Дэвид Орн Халдорсон. Ж.Б. ЧертеЖ СиБири В Красноярске на площади Мира развер- нулась экспозиция из более чем сорока про- ектов, созданных известными российскими и зарубежными художниками в сотрудничест- ве с сибирскими музеями. Генеральная задача организаторов биен- нале состояла в позиционировании позитив- но заряженной «пустоты» Сибири как ресур- са воображения новой постиндустриальной цивилизации. Памятуя о том, что бескрайняя территория к востоку от Урала всегда была радикальным полем для опыта, зачастую – экзистенциального, куратор биеннале Сер- гей Ковалевский предложил соучастникам проекта осуществить собственное художест- венно-исследовательское испытание земли, произвести опыт «становления Сибирью». Культурно-историческим камертоном за- мысла стал отрисованный Семеном Ремезо- вым триста лет назад «чертеж всех сибирских городов, рек и земель». Нынешний «Чертеж Сибири» задумывался как концептуальная проекция возможного прошлого, настоящего и будущего, начертанная рукой современно- го художника-«топографа». Следуя принци- пиальному видению музейной биеннале как площадки коммуникации сохранительно-по-

фото: © Blackmile

ли одного из домов, которым не понравил- ся его обновленный образ. Речь здесь идет скорее о настойчивой тенденции к междис- циплинарности, которой, наконец, оказалась подвержена и Россия. Московский проект, тем не менее, не был первым. Хотя и менее масштабные «Длинные истории» на бетон- ных заборах, ограждающих перманентные стройки Екатеринбурга, могут быть отнесе- ны к этому же направлению. Социальный подтекст граффити огромный – это не толь- ко выражение сознания художника, как, на- пример, может аттрибутироваться станковая картина – это процесс определенной мар-

26 ТАТЛИН_newS №5(41)51_2007