Север в истории русского искусства

меньше всего всегда были повинны, это становится общепризнанной истиной в художественных кругах России и на Западе—мериле наших правд и справедливостей по традиции. Вот вы едите по Вологде, Су­ хоне, Кубенскому озеру, или по Северной Двине, Мезени, Онеге, или но Олонецким озерам, по Кеми—перед вами встает дивный облик ста­ рой, избяной, деревянной древней Руси, который даже теперь, в не­ сколько измененном виде, благодаря тут инде выскакивающим .кускам заносной новой городской культуры, все-таки указывает нам, какой была эта древняя, многовековая Русь. Посреди неоглядных лесов поднима­ ются, как огромные ели, церкви, колокольни, или как наши северные стога стоят они по тихим полянам, таинственные и единственные во всем мире. И вы сразу чувствуете, что неслучайно безыменные мастера так хорошо, так тонко расставили их по всему Северу, так удивительно выбрали места для них. Слить с окружающей местностью архитектурное сооружение, уловить как бы композицию местности, сотворенную вели­ ким'художником—прирэдой—высшая задача зодчего. И для того, чтобы это было удачно, надо иметь талант, вкус, еще раз талант и еще раз вкус. Издали эти деревянные сооружения—церкви, колокольни, избы, часовни, погосты производят впечатление забытых древних городков былинного времени, когда народ переживал героиче­ ский эпос своей истории со всей его глубиной первоначальной свежести, когда все было ново, когда пела каждая река, каждая дождинка, капля, и шум ели был многозначительнее, чем он теперь врывается в наши пресыщенные и утомленные уши. Та исключительная по аромату поэзии легенда об исчезающих горо­ дах в озерах, городах Китежах, потонувших колоколах как бы нача­ лась здесь, пробудила творческую мысль народа к созданию поэтиче­ ского образа. Но что же мы видим? Почему мы считаем дошедшее до нас деревянное зодчество Севера древним, типичным для Руси какого- нибудь X I I — XVI веков? Ведь мы же знаем, что деревянная Русь в каждые сто лет выгорает, исчезает? До нас дошли деревянные соору­ жения Севера—один-два-три—с самой ранней датой конца X V I сто­ летия? Киевско-Черниговская Русь, как мы выясняли выше, также имела деревянное зодчество, но оно не дошло до нас, будучи уничтожено раз- зорительными и губительными наскоками степных народов на древней­ шую Русь, а также вследствие выгорания? Древний Новгород, Псков, Владимиро-Суздаль не оставили деревянных памятников? Почему только Север оказался в таком исключительном положении? Все области Руси— Киевская, Владимиро-Суздальская, Новгород Великий и Псков, благо­ даря приезжим мастерам с X I века вводят у себя каменное строитель­ ство, которое вытесняет деревянное, как менее стойкое и практичное. Вражеские набеги (кроме Новгорода) следуют один за другим по Кпевско-Черниговской, Владимиро-Суздальской областям, сметая все на своем пути. Степь быстро увеличивается за счет лесной полосы в Ки­ евской области, степь отодвигает леса к северу—исчезает деревянный материал, расчищается поле деятельности для каменных и мазанных