Русская крестьянская игрушка

0 русских игрушках, заменяющих северным народам их бурханов, нам со слов Гондатти рассказывает Д. Н. Ану­ чин: „У маньзов (вогулов) в особых сундучках и теперь еще хранятся резные изображения, деревянные, костяные или металлические, изготовляемые или самими инородцами, или приобретаемые ими у русских и зырян, особенно на Ирбитской ярмарке, при чем иногда для этой цели служат простые детские игрушки; иногда же изображения делаются на заказ русскими торговцами, именно таких животных, в которых боги могут будто бы превращаться“ \ Но если мы встречаем такое соприкосновение игрушки и религии у народов северных окраин России, то в центральной ее части, игрушки которой входят в программу настоящей работы, это соприкосновение происходит в иных формах и с несколько иными целями. Игрушечные промыслы, возникавшие в окрестностях монастырей, как, например, Сергиевский промысел, а часто и в самых монастырских стенах, игрушки, продававшиеся в монастырских лавочках и привозившиеся с мест бого­ молья, разумеется, не могли не остаться без культового влияния. Стремясь внедрить ребенку определенные рели­ гиозные представления, служители культа поощряли игрушки, действующие на ребенка в этом направлении. Если при­ нять во внимание, что большинство базаров, ярмарок и всевозможных торгов, не только в провинции, но и в сто­ лицах, были приурочены к общецерковным или местным монастырским празднествам, и что обычай дарения игрушек к празднику был очень распространен, то станет ясной известная зависимость в представлении ребенка появления игрушки от культовых праздников, поездок на бого­ молье и пр. Кустари Сергиева посада изготовляли в бесконечном коли­ честве резную раскрашенную игрушку „Троице-Сергиева лавра“. В деревянный ящик были уложены модели всех 1 Д. Н. А н у ч и н . „К истории искусства и верований у Приуральской чуди* („Материалы по археологии восточных губерний“, т. V. М., 1899).

72