Русская крестьянская игрушка

продал ее торговцу Ерофееву, торговавшему около монастыря лаптями, рукавицами, кушаками и т. п. Ерофеев, купив куклу за семь гривен ассигнациями, продал ее за более высокую цену. Очевидно, „Татыга“ не замедлил получить ряд заказов на подобные куклы, так как в скором времени он, не будучи в силах один справиться с работой, стал набирать себе учеников из посадских детей. Принимая предание как подлинное событие, некоторые авторы работ об игрушке склонны отнести к этому моменту зарождение Сергиевского игрушечного промысла. Если в легенде о Сергии Радонежском, старце, оделяю­ щем игрушками детей, есть наивная поэзия, то в истории с „Татыгой“ мы встречаемся с чисто утилитарными моти­ вами, лишенными всякой поэтической фантазии. В смысле исторической верности она не отличается от первой, так как определяет довольно поздний момент возникновения Сергиевского игрушечного промысла; другие, более досто­ верные сведения, которыми мы теперь располагаем, указы­ вают на значительно более раннее появление игрушечников в этом районе. Снегирев в своем путеводителе \ говоря о поездках русских царей в Троице-Сергиеву лавру, сообщает, что „крестьяне и крестьянки лежащих по Троицкой дороге се­ лений подносили царю и царице хлебы, калачи, пироги, блинки, сыр, квас, пиво, бражку, мед, соты, орехи, репу, бруснику, землянику и другие овощи, а для царевичей — и г р у ш к и и п о т е х и “. Это свидетельствует о том, что резное дело, начатое в стенах Троицкого монастыря уже в XVII веке, было вос­ принято жителями Сергиева посада и ближайших к нему деревень. В окрестностях монастыря не замедлил возник­ нуть ряд мест, жители которых занялись игрушечным про­ мыслом; возможно, что и в соседних губерниях, Влади- 1 И. К. С н е г и р е в . „Путеводитель из Москвы в Троице-Сергиевскую лавру“. М., 1856, стр. 36.

187