Письмо о войне

противник вас здесь из пистолета перестреляет! Видите, как по- завчера он разделал дзот?». Слуцкер ответил: «Зачем ему стре- лять по дзоту, который он уже разбил?» Ротный плюнул и уполз. Вскоре наша разведка начала готовиться к броску, она была уже в траншеях нашей пехоты. Все затихло. Перед боем никто ничего не говорил, все ждали сигнала. И вот две ракеты в воздухе, команда «огонь». Захлопали вы- стрелы на батареях, над нашими головами с шумом пронеслись стаи невидимых снарядов, впереди рвались минные поля против- ника, летели в воздух проволочные заграждения. Мы переносим огонь вглубь противника, бьем по их траншеям, затем переносим еще дальше, разведчики врываются в окопы врага. Нас поддер- живает пулеметная и автоматная стрельба, бой разгорелся. Видим на стороне противника две белые ракеты: это сигнал разведчи- ков, значит, «язык» взят, разведка начала отход. Мы живо пере- ключились на дымовые снаряды. Вскоре разведчики вернулись и притащили пленного. Приказ был выполнен. Противник озве- рел – перерыл весь передовой край, пехота не выдержала и ото- шла на вторые рубежи. Таким образом, мы остались в нейтральной полосе. Было уже светло. Финны бегали перед нашими глазами в своих траншеях. Видно было, что там готовятся к контратаке. Как только они ска- пливались, мы открывали артогонь. Так было весь день. Против- никзнал, что где-тоестькорректировщик, но где–не знал.Прошел день, наступила ночь, а все нет приказа на отход. К концу второго дня нам подчинили первый дивизион – это значит, что мы те- перь стреляли уже полком. Телефонной связи не было: связист не мог восстановить испорченную линию, и связь держали толь- ко по рации. Наступила вторая ночь, противник не успокаивался, но на бросок на наши боевые порядки выбраться не смог. Начало светать, финны попробовали еще раз, но ничего у них не получи- лось. Никак не могли они определить, где сидит корректировщик, не могли догадаться, что мы у них под носом в разбитом дзоте. К полудню наша пехота стала подтягиваться на прежние рубе- жи и заняла оборону в траншеях недалеко от нас. Нам дали коман- ду сниматься. Радист Юдин стал собирать рацию, а наш командир решил еще раз связаться с командиром полка. Юдин включил рацию, но связаться не смог: она не работала. Мы быстренько ушли из этого дзота. Два с половиной дня и две ночи мы втроем

42