Опыт исследования законов искусства. Живопись, скульптура, архитектура и орнаментика

— 90 — Иногда на вершинахъ скалъ случалось встрѣчать мѣстности, по ­ ражающія мрачнымъ трагическимъ чувствомъ. Какъ будто какой-то гигантъ съ бѣшеною яростью разрушалъ скалу я колоссальные камни разметалъ по склону горы; все тутъ дико и пустынно; ни деревца, ни куста; едва только чахлый мохъ ползетъ и лѣпится по сѣрымъ камнямъ. Но какъ бываетъ отрадно встрѣтить на высотѣ горы среди мрачныхъ скалъ озеро съ чистою, прозрачною водой, изъ котораго иногда шумнымъ во ­ допадомъ ниспадаетъ живая, освѣжающая влага! Нѣтъ возможности описать безграничныя по разнообразію, нѣжныя и мощныя ио силѣ впечатлѣнія формы земли. Если мы взяли въ примѣръ нѣкоторыя явленія, то только для того, чтобы обратить вниманіе на идейность природы и ея опредѣленное вліяніе на наши чувства. Основное положеніе, что формы сами по себѣ производятъ впечатлѣніе на чувство, ясно выражается въ природѣ. Вертикальныя направленія скалъ производятъ гран ­ діозное чувство; округлыя формы холмовъ и растительности вы ­ зываютъ пріятное и нѣжное чувство. Угловатыя очертанія въ природѣ производятъ энергическое и сильное впечатлѣніе. Ши ­ роко раскинутыя линіи горизонта, гдѣ свободно взоръ несется, ничѣмъ не задержанный, въ глубокую даль, — въ свою очередь, вызываютъ своею безпредѣльностью грандіозное чувство. Поэзіи гористаго ландшафта помогаетъ воздушная перспектива. Отдаленныя горы, покрытыя слоями воздуха, то представляютъ ровныя общія формы, то едва замѣтные переходы колеровъ рас ­ тительности и камней, сливающихся въ воздушномъ тонѣ; на этомъ спокойномъ фонѣ такъ чудно выдѣляется первый планъ картины блескомъ и силой свѣто-тѣни и колорита. Мы уже обращали вниманіе читателя па необходимость изящ ­ наго размѣшенія предметовъ въ картинѣ, сообразно ея идеѣ, то-есть, умѣнія вставить природу въ раму. Однажды мнѣ приш ­ лось быть свидѣтелемъ полнѣйшаго отчаянія, происходившаго отъ простаго недоразумѣнія: молодой художникъ дѣлалъ этюды горъ па Кавказѣ, и съ мѣста, съ котораго онъ рисовалъ, вид ­ на была значительная часть хребта; поворачивая голову, онъ рисовалъ все видѣнное пространство, п получилась длинная по ­ лоса горъ, ровно ничего изъ себя грандіознаго не представляю- щая. „Что же это значитъ?" спрашивалъ онъ: „л добросовѣстно все скопировалъ; но отчего же не вышло у меня того подавля ­ ющаго величія, которое я чувствовалъ при видѣ этихъ скалъ?"