Новый ЛЕФ. № 9. 1928

Горький печатает свой роман „Клим Самгин“ сразу в двух журна­ лах, причем в одном идет начало, а в другом — конец. Так можно перевозить только мертвое, мороженое, разрублен­ ное на части мясо. В 1906 году Л. Толстой писал Ив. Наживину: „...Роман, вероятно, много мешал вам, и я рад, что вы его кончили. Я давно уже думал, что эта форма отжила, не вообще отжила, а отжила, как нечто важное. Если мне есть что сказать, то не стану я описывать гостинную, закат солнца и т. п. Как забава, не вредная для себя и др уги х ,— да. Я люблю эту забаву. Но прежде на это смотрел как на что-то важное. Это кончилось.“ (Ив. Наживин, „Из жизни Л . Н. Толстого". Письма, стр. 139). Роман существует, но существует, как свет угасшей звезды. И в то же время на стеклах библиотек Ленинграда появилось об- явление: „Здесь можно получать беллетристику и мемуары“. Ни­ когда еще, а только сейчас, во время нами предсказанное, не суще­ ствовали одновременно на рынке мемуары Щепкина, Анненкова, Вигеля, Вульфа, Сушковой; они еще недавно были библиографи­ ческой редкостью. Панаева со своими воспоминаниями читается лучше, чем романы Шолохова, несмотря на то, что к книгам Па­ наевой не прилагаются никакие премии. Писатели воскресают заново, и происходят изумительные вещи, когда на рынке полное собрание сочинений Панаева, вышедшее давно, стоит дешевле, чем его во­ споминания, которые можно прочесть в том же собрании сочинений. Когда воспоминания Григоровича идут хорошо, хотя и изданы д о ­ рого, а собрания сочинений Григоровича — груз для букиниста. Умирающий роман опытен. Читая романы „Красной нови“ видишь, как толково танцуют современные беллетристы и как они хорошо знают способы заста­ вить романную куклу говорить „папа“ и „мама“. Натурщики протестуют Беллетристика умных не удовольствуется этим. Она движется в сторону опубликования материала, она переключается па новую сторону, и вот начинается спор автора и натурщика. Когда-то пет­ рашевец Ахшарумов, которого Добролюбов считал соперником Д о ­ стоевского, когда-то Ахшарумов написал роман „Натурщица“. В этом романе выдуманная женщина судом протестует против судьбы, ко­ торую ей приписал автор. Выдуманные люди оживали в старой беллетристике, жили семьями и производили друг друга. Онегин родил Печорина, Печорин родил Тамарина и так далее, и гак далее. Сейчас беллетристы крадут человеческие судьбы, и натурщики уже живые, уже с фамилиями протестуют,— они говорят, что име­ нованные числа нельзя ни делить, ни складывать. Дегтярев проте­ стует против Всеволода Иванова, который использовал мемуары для своей „Гибели Ж елезной“. Мемуарист чувствует себя автором, а не инертным материалом. 28