Новый ЛЕФ. № 7. 1927

viaгу, как внутренность фотографического аппарата в его оболочку. М ежду кроватным потолком и полом — столбики. К этим столбам прикрепляется полог, задергиваемый на ночь. В изголовье кровати, прикрепленной к тому же помосту, стоит столик и рядом с ним ящик, заменяющий европейский комод. В теплые дни все это соору­ жение можно вытаскивать во. двор и спать на вольном воздухе. Не страшен даже дождь. Он стечет с досок над кроватью. В ком­ нате кроватный потолок нужен для того, чтобы с бревен комнат­ ного потолка не сыпалась на спящих разная нечисть вроде скор­ пионов и сколопендр. Дядя лезет в свой ящик и вынимает оттуда толстую бамбуко­ вую опийную трубку , тяжелую от прикипевшего к ее стенкам опий­ ного дегтя. Толстую, как флейта. Он достает банку с опиумом, не плохим, черным, как вакса, а прозрачным, желтоватым, густым, как клей. Вынимает камень, иглу и лампочку. Лампочка особая, медная. Пламя ее закрыто стеклянным колпачком с маленьким отверстием наверху, в которое вытягивается от огня жаркая струйка. Посере­ дине трубки медное седло с отверстием, куда вставляется стеклян­ ная полая луковица. Концом иглы дядя достает из банки каплю опия и нагревает ее над лампочкой. Опий вскипает и пузырится белой пеной. Эту пену на полированном камне дядя скатывает в плотный шарик, прокалывает этот шарик иглою, как бусинку, по­ мещает эту бусинку в раструб стеклянной луковицы и ложится на кровать, держа выходное отверстие трубки у губ , а шарик все время подогревая над купольцем лампы. Вдыхая опийный дым, он рассказывает: — В экзаменной клетке я сидел три дня. Я взял с собою бам­ буковую корзину с едой. Специальные сторожа обыскали меня и корзину. Они следили, чтобы в лепешках и огурцах не было за­ прятано заранее заготовленной статьи. Я должен был написать — комменатрий к поучениям Конфуция. Я выдержал экзамен с треском. Мое сочинение было отпечатано и разослано по всему окру гу зна­ комым, родственникам и товарищам по экзамену. Я не скажу тебе темы, ты мал и не поймешь ее, да и сам я боюсь, что забыл уже ее сложное заглавие. Гнусный сладкий запах опиума затягивает комнату. Дядя уже рассказывает легенду. С нее перескакивает на стихотворную строфу. Под купольцем лампочки горит фитиль, плавающий в горчичном масле. Оно дает безвкусное пламя, ценимое курильщиками опия. Потом дядя замолкает, лицо его синеет, рот отваливается от трубки. Иногда я пугаюсь и бужу , его но чаще убегаю из его ком ­ наты, одуренный вязким и тошным запахом. Умирая, дед запретил дяде курить опиум. Он повиновался. Но сила привычки была так велика, что после обеда дядя уходил в свою комнату, вынимал из ящика и раскладывал около себя на кроЬати все принадлежности для опиекурения. Лежал около холодной трубки. Но не курил. Дядя в семье старший. Но не он старшина. Он даже живет не

2 2