Новый ЛЕФ. № 6. 1927

стые и жирные. Еще растут здесь бананы, которые, однако, не до ­ зревают. Каждый год цветет кактус, выбрасывающий громадный цветок в сажень длиной, вроде сухой елки. Батумцы уверяют, что это бывает раз в сто лет. Это неправда, но человеку почему-то нужно, чтобы цветы, напр., Виктория Регия, цвели раз в сто лет. Хотя и Виктория Регия цветет каждый год. Очевидно, людям хочется видеть редкости. В Батуме зашел с товарищем в Женотдел. „Мы, женщины Ад- жаристана“, — диктовала белокурая женщина другой женщине,— „протестуем против интервенции в Китае и против предатель­ ства“. . .— „дальше я сама выправлю“... — „Вам что, товарищ?“ Мы с ней пошли к прокурору. Прокурор начал рассказывать нам о новой аджарской моде, или обычае — способе борьбы с кровничеством: односельчане-убийцы сжигают дом кровника, очевидно, для того, чтобы лишить убийцу удовольствия. Вообще поджоги здесь приняты. Поджигают, напр., обесчещенные женщины. Что в горах? Продают ли там женщин? Что там происходит? — в Батуме знают мало. Прокурор нам сказал: „Здесь знают, что говорят на судебном процессе, и из дел — вот они — вы ничего не узнаете“. Женщин продолжают похищать, после этого идет кровничество, но когда вы отыскиваете эту женщину, она говорит, что она согла­ силась или что она была согласна раньше, и с ней вместе прихо­ дят человек 16 вооруженных людей. Про Аджаристан часто рассказывают анекдоты. Советская власть, вдвинутая в горы, находящаяся в противоречии с бытом, как будто вызывает на рассказывание таких анекдотов. На меня Аджаристан не произвел впечатления анекдотской страны. Его переделывают, но его переделывают простым и силь­ ным средством — электрической станцией. Внизу'закладывают сейчас 20 тысяч, а потом 100 тысяч десятин чайных плантаций. Это будет покрывать 1/ 4-ю часть союзной потребности в чае. Страна все равно изменится,— -и эти кровни- ческие дела — это бегущие в бою мертвые лошади, которые не знают, что они убиты. Живо другое — то, чего еще нет. От Батума в Хуло — это центр страны,— 80 верст по реке Аджарис Цхали идет автомобиль. Обычный шофер, обычная расхлябанная машина, неизвестно почему еще ходящая. На машине аджарец, я с товарищем и старуха, едущая к зятю пограничнику, а у нее на руках самая неудобная вещь в Аджаристане, если счи­ тать в автомобильном масштабе — большой бамбуковый стул, кото­ рый всем мешает. — У добн ее ,— говорит мне шофер, — удобнее вести какого- нибудь одного богатого человека. У такого человека 2 жены в горах, одна в Батуме, а иногда 3. В Батуме он снимает автомо­ биль один. Едет сам с тремя и всю дорогу поет песни.

2 7