Новый ЛЕФ. № 6. 1927

Река течет через низкий город, полный влажности и вздохов лягушек. Темно. Провинциальные люди в белых костюмах стоят у еще незакрытых магазинов. В кафе играют в домино. В порту гру­ зят марганцы большого парохода. От порта в город идет одно­ конная конка с колесами, как будто бы не плотно прилегающими к рельсам. Конка освещена стеариновым огарком и кажется пере­ полненной. В ней семь человек. Люди — портовые рабочие в белых рубашках — что-то тихо поют. Стоя у открытых дверей передней площадки, поет кондуктор и подпевает кучер, не оборачиваясь от лошадей. Лошади все голодны. Колеса начинают шуметь глуше. Мы катимся над мостом еще тише, нагоняем прохожих. Прохожие тихо подпевают трамваю. Таков Рион — река у Поти. А около Кутаиса она бежит,, журча так, что слышно ее даже у высоких развалин, увитых, как полагается, плющем. Плющ держится своими зелеными мышиными лапками прямо за камни. Еще сохранились углы сводов. Капители с ременным орнаментом лежат в траве. Мы снимаем развалины. Оператор предлагает старику-монаху — единственному, оставшемуся у развалин, инсценировать разговор с детьми. Старик сел. У него седые букли за ушами, вроде длинных пейс, и он начал говорить что-то детям, и я узнал старую инто­ нацию: „Что вы говорите?“ Оказывается, он говорил: „Дети,, церковь — это храм“ и т. д. И это была та фраза, которую я с дет­ ства знал по учебнику— закон божий. Больше старик ничего не сумел. А дети были разные: один быстро говорил погрузински, а по­ том заговорил со мной порусски. Я спросил: „Ты откуда?“ , а он сказал: „Я из Саратовской губернии, заслан во время эвакуации“. Потом посмотрел на меня, думая — каким разговором занять рус­ ского: „А в России детские сады есть?“ и ушел. Детский дом помещается около развалин, и из него виден Рион и кукурузные поля, и раздаются звуки „кирпичиков“, исполняемых на фисгармонии. Кутаис застроен домами на четырех ножках. Внизу пусто. Домики есть и вроде городских, но в общем — это тип грузинских сельских построек, правда с трубами; а в Гурии есть постройки и без труб. Заборы в городе деревянные, связанные железными прутьями, некрашены, посырели от дождя. Арыки покрыты истоптанными, стертыми ногами, известковыми плитами. Местами эти плиты про­ валились; провалы огорожены серыми, плотными, уже почернелыми от времени заборами. „Хотите папиросу?“ — спросили меня сверху. Никого не было. Я посмотрел — продавец сидел во втором этаже, а лоток стоял действительно около тротуара внизу. Как происходила торговля, я не знаю, так как я не курю. В городе—маленькие кузницы в магазинах. Базар с луком, сы­ ром и живыми курами, спокойно лежащими со связанными ногами. Кур покупают и несут их за ноги вниз головой. Куры молчат, очевидно, они уважают местный обычай. 25