Новый ЛЕФ. № 10. 1928

в традиционное „писательство", и указать ему правильный, вытекающий из потребностей эпохи путь. Вторая задача — помочь писателю найти свою индивидуальную, но всегда увязанную с общей творческой продвижкой класса, утилитарную установку и формальное ее выражение. Т. Гриц. (К. С. Ереме е в , „Пламя" . Эпизоды октябрьских дней Изд. .Федерация", Москва, 1928 г., стр. 232, ц. 2 р , в переплете 2 р. 30 к.) Леф стоит не за всякие мемуары. Мемуары пишутся в разных стилях: Болотов писал их по Лесажу, Жихарев — по Стерну, а Горький — воспоминания о Л. Толстом — приемами В. В. Розанова. , Рамки традиционной стилистической системы изгибают, деформируют фак- ты, подчиняют их своим законам, особенно в отношении семантики. Поэтому мы стоим за такую подачу материала, которая е>ы менее всего его искажала. Метод, за который мы боремся, не равен простому стенографированию, так как в последнем случае факты выстригаются под гребенку, исчезает их разнозначимость, противопоставленность, притупляется их функциональ- ное острие. Поэтому новые фактограммы (дневники, мемуары, записные книжки, биоиньтервью) должны строиться особыми методами селекции и мон- тажа материала, методами, которые вырабатываются не в беллетристике, а в журналах, газетах, в дневниках путешественников, в трудах по этногра- фии и социологии. На пути к такой фактографической прозе стоит „Пламя" Еремеева. Это — запись октябрьских событий, главным образом гражданских боев в Ленинграде, и затем описание похода на помощь восставшей Москве. Недостатком книги Еремеева является то, что автор во многих слу- чаях описывает не отдельные конкретные факты, могущие попасть в поле зрения наблюдателя, а общие контуры событий, контуры до некоторой степени абстрагированные и известные читателю из общих трудов по истории Октябрьской революции. Этот отход от конкретности особенно чувствуется в главе „На фронте перед Октябрем". Значительно лучше выходят у Еремеева те места, где он суживает поле своего наблюдения и записывает отдельные мелкие эпизоды. Разго- воры солдат на фронте, отношение их к надвигающимся событиям, описа- ние боев под Пулковом — значительно лучше и ценнее, чем схематиче- ские расс\ждения о магистральных движениях Октября. Еремеев рассказывает, например, как после октябрьских событий он зашел в чайную и разговорился с хозяином, религиозным черносотенцем. Язык последнего необычайно колоритен, и весь этот эпизод, отмечая быстроту рождения фольклора, доходит до читателя своей конкретностью. Кстати, в языке своем Еремеев полярен орнаменталистам, воспитав- шимся на культуре стиха. Еремеев пользуется минимальным количеством метафор, метонимий и других средств „украшенной" прозы. Язык его лаконичен и деловит, как оперативная сводка. Книга Еремеева — на пути к нужной нам очерковой прозе. ВЫШЛИ ИЗ ПЕЧАТИ СЛЕДУЮЩИЕ КНИГИ ЛЕФОВ: Б. Кушнер — Морская сталь (очерки), стр. 44, б-ка „Огонек", Н. Ф. Насимович-Чужак, — № 372. Как и почему я отказался служить царю — стр. 15, изд-во Политкаторжан, — В. Шкловский, Материал и стиль в романе Льва Толстого ^ В о Д ^ в дшр " стр. 249, изд-во „Федерация". Б. Арватов Социалистическая поэтика — (сборник статей по искусству), стр. 170, из'д-во ^Федерация". Н. Асеев — Полное собрание сочинений, три тома, ГИЗ, 1928 г. ДОБРОКАЧЕСТВЕННАЯ ПРОДУКЦИЯ.