Мир архитектуры

Ленинград. Мост.

странство пребывания. В будние дни такого простран- ства в городе не было. Таким образом, возникла и за- крепилась существующая до сих пор традиция, когда элементы того же планировочного каркаса выступают в переменной роли — то как пространство движения, то как пространство пребывания. Так, скажем, совер- шенно меняли облик в крупные праздники Новинский бульвар в Москве или протяженное пустое простран- ство перед петербургским Адмиралтейством — здесь воздвигались балаганы и катальные горки, качели и ка- русели. На время возникал особый мирок, в котором было интересно находиться, не имея какой-то опреде- ленной цели. Островок покоя в ткани будничного, повседневного существования города был, еще раз подчеркнем, рос- кошью, обладание им — привилегией. Вполне естест- венно, что поступательная демократизация жизни, со- пряженная с развитием буржуазных отношений и от- вергавшая привилегии сословий, вела к борьбе города за превращение таких островков в публичную соб- ственность. Следует, впрочем, заметить, что в городах, где веками сохранялись пережитки давних городских свобод, завоеванных в борьбе с феодалами в X I I I — XV веках, некоторые публичные пространства пребы- вания сохранялись всегда. Таковы были Тюильрийский сад в Париже или Гайд-парк Лондона, в подражание которым был при Петре I заложен Летний сад в новой русской столице. Обаяние образца, сформированного еще в антично- сти, привело к тому, что, говоря о пространстве пребы- вания, мы почти всегда имеем в виду именно открытые озелененные пространства — открытые небу, но не- пременно хотя бы частично отгороженные от город- ского пространства движения. Однако в северных ши- ротах, где расположено немало северных городов За- пада и три четверти городов нашей страны, теп- лый сезон короток. Напротив, в жарком климатическом поясе планеты, где также оказалось рассеяно немало крупных городов, приходится думать о защите от зноя и влажности или зноя, усиленного ветрами, дующими из пустыни. Зимние сады и оранжереи известны из-