Мир архитектуры

п р о м р а й о н и г о р о д — о т р а ж е н и я в д в у х з е р к а л а х

Как известно, докапиталистическое общество не нуждалось в концентрации производства. Хотя ремес- ленники одного цеха, как правило, селились рядом, их небольшие мастерские были теснее связаны с жилыми помещениями дома, чем одна с другой. Крупное ма- нуфактурное и тем более фабричное производство, создавшее промышленный пролетариат, до конца XV I I века складывалось вне города. Это вполне понят- но, так как неразвитость дорожной сети и медленность передвижения по дорогам требовали, чтобы производ- ство располагалось как можно ближе к источникам сырья. Поскольку же в то время единственным источ- ником энергии были древесный уголь и падающая на лопатки колес вода (металлургия, солеваренная про- мышленность и др.), фабрики «прижимались» к бере- гам рек. Не столь энергоемкие, но грязные производства в западноевропейских городах вытеснялись за город- скую черту законодательно. В России такие попытки предпринимались многократно, но эффекта не давали, и в «Путешествии по разным провинциям Российской империи», изданном российским академиком Петром Палласом в 1773 году, мы можем прочитать об Арза- масе: «Почти весь город населен мыльниками, коже- венниками, красильщиками крашенины и сапожника- ми... Все сии нечистые рукоделия производятся в са- мом городе, из чего можно заключить, что нередко случаются пожары, и воздух наполнен нездоровыми парами в узких и грязных улицах». Палласу вторит ав- тор «Дневных записей путешествия доктора и Акаде- мии наук адъюнкта Ивана Лепехина по разным провин- циям Российского государства», издававшихся с 1771 года: «Из кожевенных амбаров всякая дрянь стекает в реку; да и сырые кожи в оной вымачиваются, отчего нередко вода, а особливо в жаркие дни, так задыхается, что скотина пить ее не может». Смеем заверить читателя, что Арзамас отнюдь не исключение. Широкое распространение паровых машин с конца XV I I I века оказывает на судьбы города гигантское не- обратимое влияние. Возможность с помощью ремен- ной передачи подсоединить многие десятки станков к одному вращающемуся валу порождает длинные фабричные здания. Несколько машин — несколько це- хов. Сотни и сотни рабочих, трудовой день которых длился и двенадцать, и даже четырнадцать часов, а за- работка едва хватало, чтобы восстановить силы для сле- дующей смены. Десятки рабочих «казарм». От «чисто- го» города начинает отделяться «грязный» город. Про-