Мир архитектуры

дов, то с их страниц раздастся победный возглас: ново- сибирские Черемушки, тульские Черемушки, Минские Черемушки! Название подмосковной деревущки, от околицы которой едва просматривался в послевоенные годы торжественный въезд в Москву у Калужской за- ставы ( н ы н е — площадь Гагарина), стало символом ве- ликого переселения. Каждый город стремился к тому, чтобы как можно скорее рядом с разномастной его за- стройкой поднялись аккуратные жилые корпуса оче- редных «черемушек». Сама одинаковость пятиэтажных домов (предел до- пустимой "этажности без удорожающего постройку лифта), расчерченных швами между квадратными бе- тонными панелями, лишенных привычного карниза и завершенных обрезом плоской кровли, вызывала пона- чалу восхищение. Восхищение новизной было столь велико, что в ряде мест, где не было еще домострои- тельных комбинатов и потому не было бетонных пане- лей, швы между панелями изображались на кирпичных фасадах. Стремление поскорее перебраться в новую кварти- ру «со всеми удобствами» было так велико, что именно однотипность квартир и одинаковость домов воспри- нимались как ценность, как достижение желанного и наконец доступного стандарта. Прошло пять лет, микрорайонов, похожих как две капли воды, становилось все больше. Если вначале за- нятая ими площадь была по сравнению с территорией старого города ничтожной, то затем она сравнялась, а еще позже старый город почти везде стал маленьким прибавлением к огромным новым жилым массивам. Начались анекдоты, комические истории о людях, от- крывающих своим ключом дверь чужой квартиры, а еще десяток лет спустя такой анекдот разросся уже до кинокомедии «С легким паром!». Девальвация стан- дарта стала фактом. Чем дольше люди жили в новых квартирах, чем более привычными становились новые, поначалу такие непривычные районы «свободной пла- нировки», тем более копилось раздражение. Все везде одинаково — вот типичнейшее суждение современного горожанина. Вроде бы оно несправед- ливо: вслед пятиэтажным панельным домам пришли девятиэтажные из крупных блоков, потом появились девятиэтажные панельные, двенадцати- и шестнадцати- этажные, появились поставленные группами «пласти- ны» и «башни». Более того, все заметнее было измене- ние и улучшение планировки квартир. Они становились больше и просторнее. На фасады жилых домов пришел цвет. Лоджии и балконы придали поверхности фасада некоторую глубину, подчеркнутую светотенью. . . но «все везде одинаково!». В попытке придать сборным домам толику свое-