Мир архитектуры

ловеческой деятельности совершенно новые принципы разумного расселения, по которым будет равняться в дальнейшем пролетариат Европы и Америки». Гинз- бург твердо верил в то, что «новые принципы социалис- тического расселения должны дать максимальную сво- боду каждому пролетарию, максимально окружить его воздухом, простором, солнцем и зеленью, максималь- но связать его с природой, которой так жестоко лише- ны обитатели капиталистических городов». Однако при всей остроте чисто теоретической по- лемики между сторонниками двух концепций, при том, что принципиальные их схемы, казалось, сшибались в непримиримом противоборстве, положение меня- лось, как только перед архитекторами возникала практическая задача. Кстати, не лишним будет отме- тить, что страстный сторонник урбанизма в 1929 году, В. Лавров лишь годом раньше провел под руковод-

Самарканд. Площадь

ством Н. Ладовского тщательный анализ города-линии, архитектором Сориа-и-Мата, и опубликовал свой проект на ту же тему. В реальном проектировании противоборствую- щие концепции сложно смыкались и даже объединя- лись. Так, когда Ладовский с бригадами студентов начал работу над проектом Магнитогорья (Магнитогорска) , он считал город-линию «между двумя основными центрами тяготения — заводом и Магнитной горой» лишь первой, подготовительной стадией освоения тер- ритории. Как писал Ладовский в пояснении к проекту Магнитогорья, «город-линия качественно изменяется по мере своего роста-развития, постепенно переходя от низшей формы города-линии в высшую форму го- рода-плоскости». О сложном слиянии разных представ- лений в одной идее, нацеленной на практический ре- зультат, свидетельствуют и проекты Нового Чарджоу. Здесь архитектор должен был в полном смысле соз- дать «вторую природу», видоизменить ландшафт, пе- рестроить рельеф, создать микроклимат, создать в до- спроектированного под Мадридом

Регистан.