Мастерская монументальной живописи при Академии архитектуры СССР

28

разно характерно сть общего оформления театра , ху ­ дожники мастерской в пределах своих заказов пыта­ лись найти единое образное и пластическое решение , связать образный строй живописи с ар хи тек турой . В зри тельном зале жесткий занавес расписывал Ф а ­ ворский со своей бригадой , потолок — Бруни со своими помощниками . Каждая группа занялась разработкой эскизов и картонов . Бруни начинает работу над эскизами с Изаксоном и Романовичем . Работа идет тр удно . Д елаю тся многочис­ ленные варианты, но они не удовле творяю т Бруни , и эскиз опять и опять переписывается . Вот как вспоми­ нает этот период работы помогавший Бруни И заксон : «Пытаясь очеловечить гром адн ую плоскость самой не­ лепой формы (плафон имел ф о рм у трапеции с о к р у г ­ лым основанием ), внести в нее членения и масш таб , Бруни менял эскиз часто и кру то . Сначала изображался тент, закрывавший больш ую часть потолка и оставляв ­ ший только м еж д у своим краем и стенами обширные просветы неба различной ф орм ы , в зависимости от натя­ жения тента и крепления его к стенам . Крепления , на­ тягивающие его , то становились чаще, то реж е , от это го менялись членения и просветы . В просветах показыва­ лись и исчезали облака , или самолеты , или просто д р а ­ пировки. Потом тент исчез — каж е тся , архи текторы бы­ ли за свободное небо. Появилась по одной стороне целая линия маленьких тентов-козырьков , растянуты х м еж д у горизонтальными стойками . Они то раздувались , как паруса , то должны были трепетать по ве тр у . На них возникали , изменялись и уничтожались каймы , расти ­ тельные мотивы и орнамен ты . И снова — ф ла гш то ки , драпировки , вымпелы . Мне, не знаю почему , запомнилось , что Бруни всегда работал в правой стороне эскиза . Он намечал м о д ул ь , привязывающий рисунок к ар хи те к тур е , устанавливал ритм и, очень сосредо точенно работая , быстро набра­ сывал мотив , рисуя , как он всегда это делал , уверенно , очень красиво и без каких бы то ни было небрежностей . Ко гда рисунок становился достаточно выясненным , я начинал его продолжать к д р у го м у концу эскиза , внося иной раз свои маленькие изобретения и вариации. Лев Александрович продолжал уточнять и усоверш енс тво ­ вать рисунок , внося эти изменения и на «моей терри то ­ рии», или занимался др у гими частями обширного эски ­ за, которые еще были неясны , а их всегда бывало д о ­ статочно , а то и уходил из м астерской . Наступал момент , когда начинало казаться , что в этой