Мастера искусства об искусстве. Том II

Однако если это и давало несколько больше простора фанта- зии, это было все же более или менее ремесленным занятием, а так как я не мог довести себя до того, чтобы поступать, как иные мои собратья, и сделать живопись родом мануфактуры, выполняемой с помощью подручных для писания фона и драпи- ровок, не было оно и достаточно прибыльно, чтобы оплатить расходы, в которых нуждалась моя семья. Я поэтому обратился к еще более новому.жанру, а именно к писанию и гравированию современных моральных сюжетов—область, оставшаяся до тех пор девственной во всех странах и во все времена. Причины, которые побудили меня специализироваться на этом роде изображений, были следующие. Я думал, что как писатели, так и живописцы исторического стиля совершенно оставили без внимания тот промежуточный род сюжетов, кото- рый может быть расположен между возвышенным и гротеском. Я поэтому решил создать на полотне картины, подобные пред- ставлениям на сцене, и далее надеялся, что они будут проверены тем же самым испытанием и подвергнутся критике по тем же критериям. Следует заметить, что я имею в виду только те сцены, где актерами выступают живые люди, а они, думаю я, не часто бывали изображаемы так, как того они заслужи- вают. В этих композициях те скгжеты, которые одинаково развле- кают и развивают ум, естественно, наиболее общественно полез- ны и должны быть поэтому поставлены выше всего. Если испол- нение трудно (хотя это заслуга второстепенная), автор имеет право на высшую степень похвалы. Если это принять, то первое место в живописи, как и в литературе, должно быть отведено комедии, как наиболее обладающей всеми этими достоинства- ми, хотя ей и противопоставляется то, что называется «возвы- шенным». Наглядная демонстрация будет более убедительна для сознания разумного человека, чем все доказательства, которые он найдет в тысячах томов,—это-то я пытался сделать в исполненных мною гравюрах. Предоставим решение каждому непредубежденному глазу: давайте смотреть на фигуры в кар- тинах или гравюрах, как на актеров, одетых в роли или возвы- шенные, или в роли благородной комедии, или фарса, высшей или низшей жизни. Я старался трактовать мои сюжеты, как Драматический писатель, моя картина—моя сцена, и мужчины и женщины—мои актеры, которые посредством определенных Действий и жестов должны изобразить пантомиму.

5

Мастера искусства. II