Мастера искусства об искусстве. Том II

ствия, к другим зрителям, нас окружающим, к свету в зале, к перемене декораций, к поэтическому языку, столь отлич- ному от нашего английского языка, который уже, как таковой, может только изумлять в устах Гамлета и всего датского двора. Но зритель обладает этой снисходительностью; поскольку не- обходимо ее иметь, совершенно очевидно, что всякая иллю- зия, в настоящем смысле этого слова, уже нарушается. Менее образованные люди менее способны к этому снисхождению, сле- довательно и к восприятию всякого рода иллюзий. Хотя и я не намерен углубляться в сущность вопроса о театральном неправдоподобии, тем не менее, я должен заме- тить, что даже выражение сильных чувств не всегда наиболее удачно, когда оно наиболее естественно. Так , выражение ужаса может дать зрителю столько тягостных ощущений, что удо- влетворение, получаемое им от искусства, будет нарушено. Беспорядочные кривляния, душераздирающие выкрики, как бы ни была сильна драматическая ситуация, каковы бы ни были мотивы к этому, не годятся для сцены. Театр прини- мает подобные вольности ліппь в силу необходимости—стремясь подчеркнуть и преувеличить каждую вещь на сцене. Сдержи- ваемое в своих естественных границах, всякое действие, которое должно производить впечатление на душу зрителя, будет в зна- чительной мере ослаблено большим пространством сцены и театрального зала. Театр стремится заполнить это пространство. Вот почему актер ходит но сцене размеренными шагами, жесты •его тщательно изучены, вся эта искусственность ведет к тому, чтобы «увеличить» его и заставить заполнить сцену. Все наро- читое, все неестественное, будучи здесь вполне уместным, про- извело бы смешное впечатление где-либо в обстановке нашего жилища . Quid enim deformius, quam scenam in vi t am transferre. Рассмотрим здесь положение, которое можно считать, я полагаю, общим правилом: нельзя с успехом навязывать одно искусство другому. Ибо хотя псе искусства имеют одни и те же истоки и идут от одного ствола, все же каждое из них в отдель- ности обладает своей особой манерой подражать природе или отклоняться от нее в интересах поставленной перед ним и свой- ственной ему цели. В особенности эти отклонения не терпят пересадки на другую почву. Живописец, стремящийся придать в своей картине наряд- ность и помпу одеждам и позам вместо простоты, очарование которой в живописи не меньше, чем в жизни,—будет справед-

Мастера искусства. II

8