Лекции по эстетике. Книга третья

306

ЭСТЕТИКА

к этому призвание, он должен сочинять. Этим ни в какой мере не исключается внешний повод, выразительное приглашение и т. п. Но значительный лирический поэт в таком случае укло няется от настоящего предмета и воспроизводит самого себя. Приведем пример, уже неоднократно нами приводившийся: Пиндара часто побуждали воздать похвалу тому, или другому борцу, увенчанному победой, мало того, он то и дело получал за это деньги, и все же выступает он, как певец, вместо своего героя и по самостоятельным связям собственной фантазии восхваляет деяния тех же предков, вспоминает древние мифы или высказы вает свой глубокий взгляд на жизнь, богатство, господство, на великие и достойные почета деяния, на величие и грандиозность муз, прежде всего — на достоинство певца. Так, в своих стихах он прославляет не гехюя. окружая его славой, а заставляет слу шать ...себя, поэта: и а его долю не выпадало чести воспеть этих победителей, но честь, им доставшаяся, заключается в том, что Пиндар их воспел. R этом выпаюшемся внутреннем величии со стоит благородство лирического поэта, і омер, как личность, до такой степени приносит ееея в жертву, что в настоящее время даже отрицают его существование, тогда как его герои бессмертны; на оборот, от героев Пиндара нам остались лишь пустые имена, а сам он, воспевший себя и приобщивший свою славу, остается незабы ваемым, как поэт; слава, приобретенная героями, есть лишь пии- весок к славе лирического певца. — И у римлян лирический поэт отчасти сохраняет за собой эту самостоятельную позицию. Так, аапример, Светоний (т. III, стр. 51 изд. Вольфа) рассказывает, іто Август написал Горацию такие слова: «Неужели ты не опа саешься, как бы не послужило тебе бесчестьем у потомков то, что гы, оказывается, был в дружбе с нами»; если же исключить те сіеста, в которых, как это легко почувствовать, Гораций высказы вается об Августе официально, то в большинстве случаев довольно іасто он начинает говорить о себе. Например, в четырнадцатой вде III книги Гораций начинает с возвращения Августа из Испании юсле победы над кантабрами; но в дальнейшем Гораций лишь славословит, что благодаря миру, водворившемуся на земле іерез Августа, и он сам, как поэт, может наслаждаться ничего неделаньем и своей музой; затем он приказывает принести на праздник венки, благовония и старого вина и скорее пригласить Неэру, — попросту говоря, он только занят приготовлениями к своему празднеству. Впрочем, любовными приключениями он теперь увлечен меньше, чем в годы своей юности, в эпоху консула План ка, ибо он выразительно говорит послу, которого он отправляет: Коль привратник злой не впускать захочет, Что ж, — удаляйся! Еще в большей степени можно воздать похвалу Клопштоку за его почтенную черту, что он в свое время свора почувствовал само ­