Курс эстетики, или Наука изящного. Вторая книга

84 противники нападаютъ на музыку Россини какъ бога тую ничтожными звуками, которые только щекотятъ уши. Но если глубже вникнуть въ эти мелодіи, то выходитъ напротивъ. Эта музыка полна чувства и умя, проникаетъ въ душу и сердце, хотя и недостигаетъ того рода характеристики, который въ частности нра вится уму Нѣмцевъ, строго музыкальному. Впрочемъ, говоря справедливо, Россини слишкомъ часто не вѣренъ тексту и съ своими свободными мелодіями часто стран ствуетъ выше всѣхъ высотъ, такъ что слушателю ос тается только держаться сюжета и не довольствоваться музыкою, несогласною съ нимъ; или бросить его, впол нѣ предаться Фантазіи композитора и съ чистымъ чув ствомъ жить душою, которою онѣ дышатъ. III. Я ограничусь нѣкоторыми краткими наблюденія ми о главныхъ родахъ акомпанирующей музыки. 1, Первое мѣсто здѣсь занимаетъ церковная музы ка. Выражая по личныя и недѣлимыя чувствованія, а субстанціальное основаніе всемірнаго чувства или во обще чувство церкви, она остается большею частію при епической солидности хота но представляетъ ника кого епическаго событіе. Какъ же артистическое поня тіе можетъ быть епическимъ не разсказывая событій? Объ этомъ я поговорю послѣ, въ статьѣ объ епической поэзіи. Какъ бы пи было, религіозная музыка — самая глубокая, самая богатая великими эффектами, изъ всѣхъ искусственныхъ произведеній вообще. Истинное ея мѣсто, какъ посредницы пастора въ церкви, находится въ кругѣ католическаго служенія, какъ обѣдни, и вооб ще какъ музыкальнаго возвышенія въ различныхъ цер ковныхъ церемоніяхъ и праздникахъ. Протестанты так же составили подобную по глубинѣ религіознаго чув ства, музыкальной солидности, по богатству изобрѣтенія и выполненія, какъ напримѣръ, и выше всѣхъ, музыка Себастіана Баха, этаго артиста, у котораго недавно