Курс эстетики, или Наука изящного. Вторая книга

н вбппсь осмѣливается почти врываться въ область музы ки. Впрочемъ, у живописи то общаго съ скульптурою, что опа представляетъ протяженныя и видимыя Формы, что связала съ дѣйствительною Формою, уже данною внѣ искусства. Конечно, ни живописецъ, пи скульпторъ ио принимаютъ человѣческаго лица, позиціи тѣла, горныхъ очерковъ, вѣтвей и листьевъ деревъ рѣши тельно такими, какими предметы представляются имъ въ природѣ; артистъ старается усвоить себѣ только то, что дано ему заранѣе и сдѣлать это сообразнымъ опредѣленному положенію и вырааіенію, необходимо вытекающему изъ природы идеи, составляющей ея ос нованіе. И такъ, здѣсь съ одной стороны есть идея, предварительно существующая, которую надобно арти стически привести въ частность, съ другой стороны, есть Формы природы, существующія уже сами по себѣ. Теперь, если артистъ хочетъ, въ чемъ и состоитъ его стараніе, слить вмѣстѣ оба эти елемента, то въ обо ихъ находитъ опредѣленные пункты и для понятія и для выполненія. Послѣ этихъ данныхъ неподвижныхъ онъ должиіъ облачать общую идею въ какое нпбудь тѣло и въ ка кую побудь конкретную Форму, въ тоже время привесть въ общность человѣческую Форму, одухотворить ее, пли другія Формы природы, могущія служить ему обра зцами. Ираида, музыкантъ не беретъ своихъ сюжетовъ откуда ему угодно; онъ находитъ ихъ въ текстѣ перела гаемомъ на музыку, и па это есть у него какой пибудь мо тивъ, уже независимый самъ по себѣ, которому онъ даетъ Форму какой нибудь музыкальной темы и развиваетъ его потомъ. Но собственная область его композиціи всегда есть область чувствованій души въ ихъ отвле ченной простотѣ и чистотѣ ихъ выраженія. Для него, поглощаться въ своемъ сюжетѣ не значитъ еще Формировать его внѣшнимъ образомъ, по напротивъ,