Курс эстетики, или Наука изящного. Третья книга.

27 рацій говоритъ только о себѣ. Благодаря спокойствію, данному Августомъ міру, теперь онъ, какъ поэтъ, мо жетъ безопасно наслаждаться своимъ far niente и сво ими праздными часами. Потомъ для празднованія трі умфа приказываетъ принос ** еѣикн, благовонія, старое вино и поскорѣе позвать Нееру. (Съ нею довольно за няться приготовленіями къ празднику). Впрочемъ, лю бовныя побѣды для пего уже пе такъ трудны какъ въ молодости, въ консульство Планка и онъ ясно гово ритъ своему послу: Si per invisum mora janitorem fiet, abito.... Можно еще указать па одно мѣсто у Клоппггока, гдѣ онъ говорптъ, что въ свое время онъ понималъ дос тоинство и независимость поэта. Соображая свое пове деніе съ своими словами онъ спасся отъ жребія прид ворнаго поэта и отъ лѣниваго и безполезнаго суще ствованія, заставляющаго человѣка умирать съ голоду. Впрочемъ и на него, въ первые годы юности', одинъ книгопродавецъ смотрѣлъ какъ на своего поэта; я ду маю, типографъ отсчиталъ ему за Мсссіаду одинъ плп два талера. Извѣстно, опъ заказалъ поэту камзолъ и нижнее платье и водилъ его въ общество, чтобы пока зать свѣту въ камзолѣ и нижнемъ платьѣ, сшитыхъ имъ на свой счетъ. Что касается Пиндара (по разсказамъ позднѣйшихъ хотя и пе совсѣмъ достовѣрпыхъ показа телей) Афиняне поставили ему статую (Павзаній I гл. 8) за то, что прославилъ ихъ въ своихъ пѣсняхъ. Кро мѣ того, они послали поэту (Есхіінъ письмо 4) двой ную награду, которую не хотѣли дать ему Фпвяне, за похвалу, по ихъ мнѣнію преувеличенную, въ честь чуж даго города. Даже увѣряли, будто бы Аполлонъ объ явилъ посредствомъ П ифіи , что Пиндару принадлежитъ половина даровъ, отсылаемыхъ всею Греціею на пи- фійскія игры.